– Странно, но он принял тебя за своего, – удивленно сказала Вика в автобусе.
– Странно? – переспросил Олег. – Но почему?
– Должно было быть наоборот.
– Вон та гора слева называется «крокодил». Она и похоже на него. Несколько ее невысоких вершин напоминают гребни крокодила, дальше морда, повернутая к дороге, и хвост, – комментировал по дороге гид.
«Поразительное сходство», – подумал Олег.
В небольшом ресторане на открытой веранде они отобедали местным пловом без мяса, запили его светлым пивом, сваренным по старинным рецептам, – густым, янтарного цвета, напоминающем по вкусу больше молодой кумыс-брагу с таким же резким запахом.
Подождав, пока утрамбуется в желудках плов и осядет брага, выпили по чашке ароматного зеленого чая. Олег подумал, что вот сейчас ему очень хочется остаться здесь на месяц или больше, может быть, на полгода. Он захотел увидеть старинную мечеть, что расположена в старом городе, и услышать с высокой башни минарета голос муэдзина, призывающего к вечерней молитве.
В руках у него была книга, открытая на середине. И хотя до последней страницы было далеко, Олег и без того знал, что будет дальше.
Он снова закрыл глаза, погрузившись в свои, только ему одному понятные воспоминания. Очнулся оттого, что кто-то трогал его за плечо.
– Ваша девушка очень красивая. – Парень в тюбетейке и черной безрукавке, из-под которой выглядывала белая сорочка, положил на стол счет за обед и еще раз посмотрел на спутницу Олега.
Олег и сам был в восторге от своей невесты. Гладкая кожа с желтоватым оттенком, чуть раскосые глаза и широкие скулы покорили его. Он был очарован, в Вике угадывалось что-то восточное и потому притягательное.
…Первый раз его продали девять лет назад. Тот самый ногаец, который убил отца, недорого запросил за него у татарина из главного улуса. Первое время Влас ждал, что вот-вот придет мать и заберет его отсюда – и все это закончится, как страшный сон. Он никак не мог понять, почему он здесь. Днем вместе со взрослыми пленниками он пас скот на ближайших холмах, вечером убирал в загоне, а ночью спал вместе с козами, прижавшись к их теплым животам. Сначала он не мог привыкнуть к запаху шерсти, мочи и козьих экскрементов. Но жизнь продолжалась, уже без всякого разнообразия, без праздников, которые он помнил, когда взрослые прыгали через костры, и купались в речке по ночам, и всем было не до сна. А теперь дни текли, похожие один на другой. Хозяин состарился, его жена