Итак, 4 января палата заседала в Вестминстере, а не в Гилдхолле, и все обвиняемые находились на своих местах. Они должны были оставаться там до тех пор, пока гвардейцы короля не будут на пути в парламент, но, когда они туда явятся, обвиняемых там быть не должно. Если их удастся схватить, король достигнет своей главной цели, какие бы беспорядки ни последовали за этим. Если они исчезнут, их партия развалится, а вместе с ней исчезнет и та движущая сила, которая делала эти беспорядки опасными. Но если им удастся ускользнуть, попытка короля применить силу станет очевидна, но он ничего не добьется.
Все зависело от правильного расчета времени. Это тревожное утро палата общин провела, отправляя гонцов к лорд-мэру и в Судебные инны, чтобы противодействовать тем, кого до этого отправил к ним король. В полдень они нервно собрались на обед, и во время еды от своего доброго друга графа Эссекса Пим услышал, что король наверняка предпримет свою попытку сегодня вечером. В половине второго палата снова собралась на заседание. Пим рассчитывал, что французский посол даст ему знать, что происходит в Уайтхолле, и около трех запыхавшийся молодой француз Эркюль де Лангре торопливо прошел через внешние дворы Вестминстера. Он принес новости. Король сам едет за ними со своими гвардейцами.
Если бы затея Карла увенчалась успехом, этот акт безрассудной дерзости стал бы наглядным примером могущества и власти государя над своими мятежными подданными. Но если существовал хотя бы малейший риск провала, вся идея была бы глупостью. Попытаться, но не сделать – это спутало бы все его планы. Король не должен был сам принимать участие в аресте, если не был абсолютно уверен в успехе, поскольку, делая это, отрезал себе путь к отступлению и уже никогда не смог бы переложить вину на других.
Пока Карл ехал из Уайтхолла, Пим попросил у спикера разрешения вместе со своими друзьями покинуть здание парламента. Свирепый Уильям Строд, который уже провел десять лет в тюрьме за неповиновение королю в предыдущем парламенте, остановил их несвоевременным проявлением храбрости. Не понимая более хитрых намерений Пима, он хотел встретиться с королем лицом к лицу. Но сейчас было не до объяснений, и друзья силком вытащили Строда из здания. На причале их ждала баржа, и, когда Карл проходил через холл Вестминстера, пятеро депутатов уже направлялись по реке в Сити.
Оставив своих спутников в холле, король в сопровождении одного лишь племянника, курфюрста Палатина, вошел в палату. Роксборо, небрежно опираясь