Я лишь молчаливо ответил широко растянувшейся улыбкой и удалился из раздевалки.
Это был десятый год моего обучения и первый в этом лицее. Первый в лицее и первый на физико-математическом профиле. Учиться было сложно. Но мне, как спортсмену с длинной историей обидных поражений, было не привыкать к таким трудностям. Тем более, что в основном в лицее приходилось сталкиваться с психологическими проблемами, с которыми я уже как-то научился сосуществовать с одиннадцати лет, как только перевелся в новую спортивную школу и впервые переехал из родительского дома.
Но в то же время, после полугода обучения и перевода в новый 10-ый физ-мат класс, мне было тяжело, уже во второй раз за год, менять привычный коллектив. Помимо того, что я в целом тогда чувствовал какую-то отчужденность от будничных радостей мира сего, еще и будучи новеньким в этом, уже сплотившемся классе, я испытывал дополнительный дискомфорт и чувство нахождения не в своей тарелке. Я не искал какой-то общности с одной стороны, но с другой, боялся показаться излишне странным, боялся быть не принятым, боялся оказаться совсем в стороне. А большее, чего я боялся, так это насмешек со стороны других. Поэтому мое положение в лицее было, мягко говоря, не прочным. Я не чувствовал твердой почвы под своими ногами. Да и твердости в своих ногах я тоже не чувствовал.
В лицейской раздевалке у каждого класса со своим профилем была своя стенка с крючками и номерами для верхней одежды. Я, по старой привычке вешал свою верхнюю одежду на стенке своего прошлого класса – 10-го физ-хима (физико-химический профиль). И кто-то оказался неравнодушен к моим полу-преступными действиям.
До этого момента, надо признаться, ничего не происходило особенного. Стандартный будничный житейский набор событий. Поэтому я был будто готов к каким-то резким и неожиданным поворотам и переменам. Меня словно нужно было лишь немного подтолкнуть или даже слегка коснуться, чтобы отправить в новый ход приключений ума и любопытства, которые по своей силе были бы способны завести в довольно глубокие лабиринты сердечности, тревог и переживаний.
И на следующий день, собираясь домой, я в спешке зашел взять в раздевалке лицея свое черное длинное пальто. И тут я вновь встретил её.
– Почему био-хим вешает вещи на физ-химе? (к тому моменту я уже догадался, в каком она училась классе) – спросил я её с лёгким укором и самодовольством от того, что и мне тоже попался случай парировать предыдущий её выпад.
Хотя спасательный круг и повод с ней заговорить был, очевидно, подброшен ей. Ведь Кате ничего не мешало оставить свое розовое пальто на вешалке своего класса, а не физ-хима. Какая хитрая. В этот раз молчаливо улыбаться и заигрывающе (на самом деле просто неловко), с легким смущением на лице, прикидываясь, будто все это вышло случайно, смотреть приходилось ей. Как ни странно, без ответа остался и мой вопрос. Но ощущение безусловного попадания под чужую власть снова испытал я, как и в первый раз. С оружием в руках словно оказывался я, но, к моему разочарованию, я же и оказывался, будто с клеймом проигрывающего. Уже тогда, будто заранее. По всем фронтам. Будто заранее уже было предопределено, что если мне и выпадет возможность взять хотя-бы небольшую скромную, из тех, что малоизвестны и бесславны, битву, то мне это выпадет с позволения моей оппонентки. Лишь по доброте и, одновременно, коварству моей новой подруги.
Меня накрыла волна вопросов. Что это были за такие странные милые, будто случайные встречи? Надо же было два раза подряд встретиться в одном и том же месте в одно и то же время. Неужели эта девчонка пытается оказать мне знаки внимания? Это проявление интереса или же обычного кокетства? Или же это просто случайность? Что значило бы, что знаки внимания оказывает нам сама судьба. Двух встреч будто было мало, чтобы счесть это за доказательство проявления интереса ко мне с её стороны или за повод как-то отреагировать и начинать что-то предпринимать со стороны моей. Это всего лишь пара случайных встреч.
И вот как раз для таких сомневающихся умов и выпадает попытка намека номер три, но только уже со стороны нетерпеливой судьбы. Ну, может не судьбы, а хитрости этой девчонки. Но думать так мне представлялось слишком самодовольно. Не стоило себя так переоценивать. А значит, оставалось думать, что знаки мне подаёт всё-таки судьба.
И вот спустя пару дней, снова спеша с занятий домой, я ускоренным шагом зашел в гардероб за вещами и снова встретил там её. И в этот раз уже без укорительных, но играющих, приветливых замечаний. Лишь доброе:
– Привет! (звучало как: ну привет, давно не виделись) – сказал я ей, увидев снова её рядом не со своей стенкой в гардеробе лицея.
Она как раз надевала свое пальто.
– Привет! – бодро и радостно ответила эта дамочка.
Моё пальто висело прямо рядом с местом, где одевалась она. А проход между стенками был очень узкий. Мне пришлось немного протиснуться между этой дамочкой и стенкой с верхней одеждой. Надевая пальто, я продолжил.
– Как дела?
И