– Значит, у нас взаимное влияние, да?
– Похоже на то.
– Что ж, тогда предлагаю не зацикливаться на этом, а двигаться дальше. Посмотрим, что еще нам откроется, – встаю, сладко потягиваюсь, будто только проснулась, и проснулась в очень хорошем настроении, – день только начинается!
– Итак, мистер Гид…
– Да-да, – он сценическим движением поправляет на переносице невидимые очки. – У нас плотный график. Перекусим по дороге, и надо поторопиться, подъем на башню храма строго по времени, впереди Temple Expiatori de la Sagrada Familia.
Брускетты, кофе – и мы готовы продолжать наш тур.
– А-а-а! Я хочу туда, где меньше народу! Ну пожалуйста! – взрыв моего отчаянья при виде длиннющей очереди в храм Святого Семейства. – Вот поэтому я не люблю «туристическую Европу». Тут такое количество людей, что даже в переполненном токийском вагоне метро в час пик толпа меньше.
– Вспомни дзен, дыши, дыши! – ласково приговаривает он, и я слышу насмешку в голосе.
Саграда Фамилия, Искупительный храм Святого Семейства, строительство которого охватывает три века нашей истории и длится уже более ста двадцати лет, – визитная карточка Барселоны, квинтэссенция всей Каталонии в одном здании. Храм связывает поколения людей, целые эпохи, и сегодня любой может приобщиться к его созданию. Это самый большой, самый главный проект Антонио Гауди, так и не завершенный при его жизни, он стал последним в истории великого архитектора. Гауди в буквальном смысле жил в храме, думал только о нем, дышал и существовал только ради него, сорок три года жизни накрепко сплелись со строительством. И я должна была увидеть это своими глазами, несмотря на толпу туристов, медленное продвижение и вездесущее щелканье фотоаппаратов.
Вход в здание идет через фасад Рождества, и тут я просто «зависаю» – по-другому не скажешь.
– Бог мой!
– Единственный практически завершенный фасад при жизни архитектора, – Дамир продолжает урок истории, но я его не слышу, кажется, я не слышу ничего.
Я вижу, как в одно целое соединились природа, звери, библейские персонажи, они дополняют, поддерживают друг друга, я словно смотрю на тончайшее кружево с вышивкой в технике трапунто – кажется, что, прикоснувшись, почувствую под ладонью гладкость ткани, а необтесанные камни – пальцами зароюсь в мягкость волн, бережно касаясь складок, и под ними услышу стук сердца живого, смотрящего на меня человека.
Людской поток заводит нас внутрь, не давая в полной мере насладиться фасадом, от отчаянья хочется кричать в голос, но не успеваю и рта открыть, как останавливаюсь на месте. Весь мир остановился вместе со мной, дыхание тихое, и стука сердца не слышно, – вокруг жизнь и полная пустота, гул голосов и тишина. Лес каменных деревьев приглашает затеряться среди них.
– Лилу!
Дергаюсь от неожиданного прикосновения, – это Дамир взял меня за руку и тянет в сторону, говоря что-то про время. Какое время? Слышу еле уловимый скрежет металла: в углу