До светящегося мертвеца было шагов тридцать.
– Василий Петрович, уйдите подальше, чтобы вас не зацепило.
– Нет, нет, – он яростно замотал головой, – я никуда не уйду!
У меня не было времени и желания с ним спорить. Анубис приготовился к удару, и мне оставалось только направить силу.
В шагах пяти громыхнул выстрел. Кто-то из солдат не выдержал и пальнул в мертвеца. Пуля с громким шлепком ударила ходячего в грудь, но тот даже не пошатнулся, продолжая двигаться вперёд.
– Уберите солдат, мешают.
Я бросил Сумарокову приказ и стал медленно поднимать вытянутую руку. От плеча до ладони гудела басом приготовленная стрела эфира. А я словно натягивал невидимый лук, готовый спустить тетиву. В этот момент я чувствовал себя Одиссеем перед выстрелом через двенадцать колец. Если получится, загадал я сам себе, значит, и с эпидемией разберусь.
– Хррр!
Мертвец был уже в двадцати шагах и захрипел, глядя мне в глаза. Нет, это уже не человек, а чудовище, я точно это видел. Сумароков ошибался – ходячий целенаправленно шёл на баррикады, привлечённый теплом. Ему было холодно, и он жаждал отнять у живых это богатство.
– Всему своё время, и время всякой вещи под небом. – Слова сами появились на языке. – Время рождаться, и время умирать. Сейчас оно пришло к тебе.
Анубис раскрыл пасть и завыл, как собака на могиле. Пробирая холодом до самых костей и заставляя зажимать уши. Стрела эфира сорвалась с тетивы и полетела в цель, видимая даже взгляду обычных людей.
Время замедлилось. Раскалённая до белизны эфирная игла не спеша рассекала воздух, подбираясь к мертвецу. Десять шагов. Пять шагов. Три шага. Два. Один.
Грохот от столкновения эфирной стрелы и голубого сияния ударил по барабанным перепонкам. С елей у дороги рухнул снег, а деревянные ежи заслона отъехали на пару шагов. Обалдеть, бахнуло!
Белое пламя нашего с Анубисом волшебства сожрало синий призрачный свет и принялось за ходячего. Сожгло одежду. Распылило плоть. И сгрызло рассыпающийся скелет. На землю упал серый пепел, тут же смешавшийся со снегом.
Анубис в груди радостно затявкал, но слегка испуганно. Талант не рассчитал и влил слишком много силы. Таким ударом я легко мог спалить и десяток мертвецов.
– Константин Платонович, – моего локтя коснулся Сумароков, – а вы не думали пойти в армию? С эдакими способностями вам и до генерала можно дослужиться.
– Обойдусь.
Я поплотнее запахнул шубу – напряжение от сделанного усилия прошло, и меня бил лёгкий озноб.
– Василий Петрович, мне требуется передышка. Как насчёт ужина и горячего чая?
– Да-да, конечно, сейчас организуем. Я, знаете, тоже продрог, – он нервно хихикнул. – Не каждый день при мне такими проклятиями швыряются. Уж сколько живу, сколько по курганам лазил, а всё равно магия до печёнок пробирает.
Мы поужинали в каком-то трактире, где оказались единственными посетителями. Хозяин,