– Её конечно курирует Сергей Геннадьевич, но я полагаю, если все будет хорошо он будет не против на какое-то время отпустить её домой.
– Тогда хорошо. Я напишу свое пожелание и дам согласие. Только прошу, не делайте ей больно.
– Это не больно Анастасия Александровна. После процедуры может болеть голова, как своеобразная побочная реакция.
– Хорошо.
– Вот. Я подготовил текст и накидал по пути к вам на листке бумаги примерный вариант. Ознакомьтесь и если не против, буду рад если вы просто завизируете.
После беглого прочтения, Анастасия Александровна, взяла черную ручку со стола и поставила в конце текста свою подпись и инициалы.
– А можно полюбопытствовать Анастасия Александровна? – спросил Нойером, складывая подписанный экземпляр документа в карман пиджака.
– Да конечно.
– А на фотографии, обеим девочкам сколько лет?
– Марине 12, а Селене 11.
– И у второго ребенка схожих симптомов не наблюдалось?
– Нет. Селена была на удивление здоровым ребенком. До трех лет только болела часто простудами, а после я даже не припомню, что мы к врачам обращались.
– Ясно. Ещё раз простите меня, что невольно стал виновником того, что заставил вас пережить прошлое.
– Вы ни в чем не виноваты. Я с этим живу каждый день. – подавлено ответила Анастасия Александровна.
Ещё какое-то время, Нойером расспрашивал о Марине, пытаясь разузнать больше деталей. Главное что ему было нужно, это выстроить психологический портрет пациентки для лучшего понимания что является для человека естественным, а что могло проявится в результате лечения.
В конечном счете, они договорились держать связь и Зигмунд заверил, что будет информировать Анастасию Александровну о ходе лечения её дочери.
Закончив разговор, Нойером направился к выходу, через коридор соединявший кухню с прихожей.
С одной стороны прохода были расположены две запертые двери, за одной из которой скребясь когтями об дверь скулил питомец женщины, запертый ею ранее.
–Спасибо вам, что вы согласились. Я буду осторожен и если увижу, что вашей дочери что-то будет угрожать, тут же прекращу свои работы. – добавил у выхода Нойером.
Женщина одобрительно кивнула, поджав обе губы.
Открыв входную дверь и выйдя на лестничную площадку, Нойером остановился чтобы попрощаться с Анастасией Александровной.
На этот раз их глаза встретились и Нойером на короткий миг уловил общую усталость стоявшей в дверях женщины, во взгляде которой читалась глубокая тоска.
– Если получится… верните мне мою девочку… – дрожащим голосом сказала Анастасия Александровна.
– Я постараюсь. Всего хорошо Анастасия Александровна.
– Да.