– Что ж, хорошо, тогда вы можете идти, – произносит миссис Латимер и с трудом поднимается, положив левую руку на выпуклый живот, а другую протягивает мне, чтобы попрощаться.
– Может, расскажешь, что случилось, – прошу я Джинни, когда мы садимся в машину. Двигатель я еще не заводила и в ожидании смотрю на нее.
Джинни рисует пальцем фигуры на штанах. Опустив голову, она напряженно уставилась вниз, словно избегает моего взгляда.
– Ты пообещала мне больше не прогуливать, – продолжаю я. – Помнишь? Обещания нужно выполнять, иначе они теряют свою ценность.
Девочка качает головой.
– Я обещала только попытаться, – тихо говорит она, – и я пыталась, правда.
Не знаю, что на это ответить. С одной стороны, меня не покидает чувство, что Джинни меня обманула, а с другой – должна сказать, что она очень умна. Мне тяжело сдерживать улыбку.
– Хочешь поговорить об этом?
Я прекрасно понимаю, что в школе никому не хочется заниматься физкультурой. Но у меня такое ощущение, что тут кроется нечто большее. К тому же неделю назад мы уже обсуждали, что к своим обязанностям – в ее случае к школе – надо относиться серьезно.
Джинни мотает головой.
– Ты можешь рассказать мне что угодно. Доверие, помнишь?
«Доверие» для нас – важное слово. Мы с самого начала дали обещание доверять друг другу и не предавать это доверие. В заключительной речи в конце судебного процесса об опеке центральной идеей было взаимное доверие.
– Эми Дэвис наконец вернет десятилетней Джинни то, чего эта девочка была лишена долгие годы – доверие в собственном доме, – сказал наш адвокат, и у судьи на глазах выступили слезы.
– У меня плохо получается, – начинает Джинни так тихо, что почти не разобрать.
– Что у тебя плохо получается? – спрашиваю я.
– А потом все смеются, – продолжает она, не обращая внимания на мой вопрос.
– Они смеются над тобой? – Я убираю ладони с руля, который крепко стиснула, чтобы не потерять терпение. Затем поворачиваюсь к девочке.
– Когда мы играем в вышибалы, – объясняет Джинни, кладет беспокойную руку на ногу и смотрит на меня, – я боюсь, что мне опять бросят мяч в лицо.
– Поэтому у тебя погнуты очки?
Джинни кивает. У нее кривится лицо, как будто она старается сдержать слезы.
– Мальчишки гораздо выше нас и кидают намного сильнее. Я хотела поймать мяч, но он попал мне в лицо.
– Когда это случилось? – спрашиваю я.
Джинни пожимает плечами:
– Где-то пару недель назад.
– И с тех пор ты больше не была на физкультуре?
Она качает головой:
– Нет, только на прошлой неделе и на этой, потому что все смеются, когда я убегаю от мяча.
Потянувшись, я заключаю Джинни в объятия. Ее костлявые плечи врезаются мне в грудь, но это неважно. Сейчас я ей нужна. Девочке необходимо знать, что