Нора почувствовала, как ее сердце провалилось куда-то в район желудка. Неужели это отголоски экспедиции в Юту, во время которой ее постоянно преследовали неудачи?
– У вас есть значок? – спросила она тоскливо. – Или какое-нибудь удостоверение личности?
Специальный агент понимающе улыбнулся и достал из кармана пиджака бумажник. Бумажник раскрылся, и Нора нагнулась, чтобы внимательно изучить значок. Значок не выглядел фальшивкой – за последние полтора года ей пришлось на них насмотреться более чем достаточно.
– Хорошо, хорошо, я вам верю, специальный агент…
«Как, дьявол побери, его зовут?» – подумала она.
– …Пендергаст, – закончил за нее незнакомец и добавил, словно прочитав ее мысли: – Мой визит не имеет никакого отношения к тому, что произошло в Юте. Я веду совсем другое дело.
Она снова обратила взгляд на странного посетителя. Тот являл собой этюд в черно-белых тонах и ничем не напоминал тех правительственных агентов, с которыми она сталкивалась на Западе. Этот человек выглядел необычным, если не сказать эксцентричным. В его невозмутимом лице присутствовало какое-то необъяснимое обаяние.
– Я не антрополог, – поспешно сказала Нора, обратив свое внимание на череп. – Кости не входят в сферу моих научных интересов.
Вместо того чтобы ответить, Пендергаст протянул ей череп. Нора осторожно взяла мертвую голову в руки. Ее, как это ни странно, начало разбирать любопытство.
– Но разве в ФБР нет судебных экспертов, которые могли бы вам помочь во всем разобраться? – спросила она.
Специальный агент улыбнулся, подошел к двери, закрыл ее и запер. Затем, подойдя к столу, он снял трубку телефона и осторожно положил рядом с аппаратом.
– Мы могли бы побеседовать так, чтобы нас не потревожили?
– Естественно. Если вам так угодно.
Нора чувствовала, что ее голос звучит слегка испуганно, и за это она злилась на себя. Ей никогда не приходилось встречать столь уверенного в себе человека.
Человек из ФБР расположился в деревянном кресле у стола и небрежно забросил одну из своих тощих ног на другую.
– Мне хотелось бы услышать, что вы думаете о черепе вне зависимости от ваших научных предпочтений.
Нора вздохнула. Может быть, ей вообще не стоит вступать в беседу с этим типом? Что скажет начальство? Скорее всего, они будут довольны, что один из сотрудников музея консультирует ФБР. Может быть, это как раз и есть то проявление «публичности», которой так жаждет Брисбейн?
Она повертела череп в руках и сказала:
– Начнем с того, что на долю этого ребенка выпала очень печальная судьба.
Пендергаст сложил пальцы обеих рук домиком и вскинул брови, явно ожидая пояснений.
– Отсутствие шовных сращений говорит о том, что мы имеем дело с юным существом. Второй коренной зуб прорезался только что. Это говорит о том, что ему (или ей) около тринадцати лет – плюс-минус один-два года. Судя по изящным надбровным дугам, это все же девочка. Очень скверные