в пользу себя.
В своих книгах Джо Витали (автор бестселлеров о
достижении целей) рассказывал о психиатре
Ихалиакала Хью Лин, который вылечил целое отделение
преступников, находящихся в психиатрической
больнице, без их осмотра. Он лишь повторял четыре
фразы «Я люблю тебя», « Мне очень жаль»,»
Пожалуйста, прости меня» и « Я благодарю тебя».
СВЕТА
В воскресенье в камере состоялась общее собрание по
поводу поведения Светы.
Света была старше меня на пыть лет. По лицу видно,
что она в молодости была красивой женщиной, выше
среднего роста, в меру упитанная. У нее в тюрьме
много поклонников по переписке. Ей приходили груза
с конфетками, которыми она угощала сокамерниц, ее
снабжали бумагой и ручкой.
Я никогда не интересовалась, кто с кем
переписывается, о чем переписываются, я от этого
была далека. Мое занятие – это мои и чужие
следственные действия, суды, приговора. Иногда
старалась читать художественную книгу, чтобы
разгрузить мозг. От ручной стирки одежды у меня
моментально появлялись мозоли, поэтому со стиркой
мне помогала Света.
Так вот, сокамерницы раскрыли ее мульку (так
называется письмо) к молодому парню. Одна из
сокамерниц стала читать вслух содержание письма на
тувинском языке. Я с некоторых слов поняла, что это
была сексуальное письмо, с подробным описанием
Светкиной мастурбации под одеялом, в туалете. Также
она описывала, свое желание сделать ему минет.
Вижу, что сокамерницы слушают, молча, наверное,
каждая в мыслях вожделели своих мужчин. Так
устроена природа человеческого организма. После
окончания письма началось осуждение Светы, каждая
высказывала свое:
– Ты взрослая женщина, как ты можешь писать такое?
Этот мужчина на всю камеру читает твои письма. Что
они подумают о нашей камере?
– Нужно запретить ей переписываться.
– У тебя сын сидит в колонии, слухи дойдут до него,
как тебе не стыдно, Света!
– Кама, что вы об этом думаете?
Обычно в каждой камере имеется женщина, которая
несет ответственность за происходящее в камере.
Такого человека назначали криминальные авторитеты
тюрьмы. Кто бы ни находился на этом посту,
сокамерницы всегда прислушивались к моему мнению.
– Честно говоря, мне стыдно, что я участвую в
чтении личного письма чужого человека. Не важно,
что она там пишет, важно то, что она не давала
согласия, чтобы ее письмо читали на публику. Не
думаю, что это также приветствуется по понятиям
тюрьмы. Я не знаю, что вас побудило раскрыть чужое
письмо.