8
«ГАЗ-66» миновал КПП аэродрома. Логинов тут же вытащил телефон и позвонил. Несмотря на то, что в Москве была уже поздняя ночь, замдиректора ФСБ ответил сразу:
– Да!
– Логинов, товарищ генерал! Мы уже на территории аэродрома!
– По дороге никаких происшествий? – быстро спросил замдиректора.
– Никак нет! Без инцидентов! Нападение на усадьбу Кащеев с подельником совершили под прикрытием салюта, так что украинские власти пока не в курсе случившегося…
– Ну слава богу! – облегченно вздохнул замдиректора. – Наконец-то эпопея с Кащеевым закончилась. Поздравляю, полковник!
– Служу России, товарищ генерал! К кому мне обращаться насчет борта?
– Борт для погрузки должны предоставить в течение получаса! Если будут проблемы, обращайтесь непосредственно к командующему ЧФ, он в курсе! Если и это не поможет, доложите мне… Тогда кто-то точно лишится погонов!
– Понял, товарищ генерал!
9
– Это нормально? – спросил Моня, ткнув пальцем в бассейн.
Пока кучка украинских военных, спешно прибывших в разгромленную Монину усадьбу, таращилась на утонувший танк, Моня в «адидасовском» спортивном костюме толкал речь.
– Не, я, конечно, понимаю, что в армию щас нормальных фиг заманишь! Но я, пацаны, плачу налоги! И как налогоплательщик я, блин, надеялся, что моя армия меня бережет! В натуре! А чего получается? Я спокойно еду в Евпаторию, чтобы облегчить страдания страждущих и наставить на путь истинный заблудших, а в это время какой-то пьяный или обкуренный вояка на танке врывается в мой мирный дом, мочит моих охранников и разносит вдребезги-напополам все что можно!
Здесь Моня покосился через плечо на своего адвоката Байрак-Бубердыева, наполовину крымского татарина, наполовину украинца. Тот стоял чуть позади одетого в спортивный костюм Мони с папкой в руках. Адвокат был в дорогом костюме и при галстуке, его яйцеобразную голову украшала блестящая лысина, окаймленная с боков и сзади «опушкой» черных волос. Байрак-Бубердыев едва заметно кивнул, и Моня продолжил:
– В общем, я как налогоплательщик и гражданин получил глубокую моральную травму! Мои патриотические, религиозные и гражданские чувства оскорблены! Потому что, согласитесь, пацаны, трудно любить родину, если ее долбаные защитники врываются в твой дом на танках!
«Пацаны», среди которых были военный прокурор Крыма, заместитель начальника Южного оперативного командования и командир Отдельного корпуса нацгвардии, тем временем закончили глазеть на утонувший в Монином бассейне «Термит» и растерянно переглянулись.
Моня расстегнул на груди молнию спортивного костюма и почесался. Байрак-Бубердыев подался к его плечу и что-то негромко сказал на ухо. Моня кивнул.
– Так че, пацаны? – спросил он, продолжая чесать грудь. – Мне созывать пресс-конференцию и готовить жалобу в Страсбургский суд по правам человека?
– Не надо огласки! – быстро сказал командир Отдельного корпуса нацгвардии. – Мы свяжемся с Киевом и, уверен, найдем средства