Часть I
Лето 1939 г. – лето 1941 г.
Глава 1
Умерщвление психиатрических больных в Третьем Рейхе и Польше
Первая мировая война стала поворотным моментом для немецкой психиатрии как профессии. Многие врачи сетовали на то, что миллионы здоровых молодых мужчин погибли на поле боя, тогда как менее крепкие физически и, соответственно, годные к службе остались дома и выжили, что пагубно подействовало на немецкую нацию. Сторонники этой теории сознательно игнорировали смерть по меньшей мере 70 000 пациентов немецких психиатрических больниц от голода и сопутствующих болезней в 1914–1918 гг. То была не централизованная и спроектированная программа убийств, а скорее непреднамеренный результат сокращения повседневного рациона беззащитных психиатрических пациентов и преобразования многих клиник в военные госпитали. Как широкая общественность, так и профессионалы в области психиатрии приняли эти меры как необходимую жертву военного времени{22}.
Поражение в Первой мировой войне и огромные потери, особенно молодых и здоровых людей, вызвали в послевоенной Германии жаркие дебаты о правомерности уничтожения предположительно «ненужных» людей. Эти споры – или скорее поиски способов оправдать эту правомерность – были симптомом начавшейся переоценки общепринятых ценностей гуманизма. Война привела к тому, что тревога о судьбе коллектива заняла место прав и ценностей отдельного человека. Хотя концепции евгеники и расовой гигиены разрабатывались не только в Германии, но и в других странах, принявших участие в войне, таких дебатов все же не было, так что уже здесь мы можем усмотреть особую радикализацию Германии. Даже в нейтральной Швеции, которая первой в 1922 г. создала институт расовой биологии, не возникло аналогов немецких дискуссий об эвтаназии. Хотя в середине 1920-х гг. эти споры несколько поутихли, во время Великой депрессии и сопутствующей ей массовой безработицы они возобновились, особенно в связи с возможностью сокращения расходов на приюты и больницы. Однако еще до того, как в Германии стали ощущаться последствия депрессии, лидер нацистской партии Адольф Гитлер в своей заключительной речи на партийном митинге в Нюрнберге в августе 1929 г., почти за три с половиной года до своего назначения канцлером Германии, заявил: «Если бы Германия ежегодно получала миллион детей и избавлялась от 700 000–800 000 наиболее слабых особей, то в конце концов она наверняка бы укрепилась и даже усилилась»{23}.
Хотя 1933 год не ознаменовал решительного перелома в профессиональной деятельности немецких врачей, но, как указывает Ян Кершоу, «почти в одночасье были устранены