Дотошные исследователи абсолютно уверены в том, что великий русский поэт старательно искал в этих местах сокровища Александра Македонского, который несколько раз посещал местное озеро Булькало. Поступал так великий полководец умышленно потому, что в данном водоёме на удочку, конкретно, на дождевого червя ловились крупные караси.
Довольно известный писатель Тимураз Маракунин, который почти без акцента, но с грамматическими ошибками, пишет на русском языке, довольно резво накатал о стараниях Пушкина исторический роман. При этом он осознавал и учитывал, что в таких произведениях допустимы не только домыслы, но и вымыслы, как, впрочем, и в докторских диссертациях учёных мужей, проникающих своим неуёмным сознанием в далёкое прошлое.
А что касается настоящего и будущего, то тут сплошная конспирология. Раскрываются не десятки, а сотни тысяч заговоров против жителей Земли. Если людям второго и третьего сорта, к примеру, нечего кушать и живут они в лохмотьях, практически, в чистом поле, то в этом виноваты зловредные тёмные силы, разумеется, невидимые и коварные.
На радость процветающих, обогретых и обласканных историков новой формации любой, даже не существовавший факт, из недавнего прошлого, можно трактовать так, как им вздумается, пожелается, но, разумеется, с учётом текущей современной политической обстановки в отдельно взятой стране. Лгуны при любых обстоятельствах держат нос по ветру. Так им удобнее…
Но Нестор Яковлевич являлся не беллетристом-фантастом, а вруном-любителем из народа. Поэтому он после приобретения жалкой халупы на окраине города, как опытный разведчик тёмных и неоднозначных времён англо-бурской войны начал придумывать себе новую легенду. Без славы Подбудкин существовать не мог и не сомневался в том, что если он постоянно и умело лжёт, то так надо родине, такова его историческая миссия.
Причём, он прекрасно понимал, что любая фейковая информация должна выдаваться всем любознательным строго от имени народа и объявляться непреложной истиной.
Довольно быстро Подбудкин поселился и освоился в Траншеевске, в лачуге под номером «восемнадцать» по улице Непоседливых Волонтёров. Его жилище и приусадебный участок с поваленным забором наводил не только тоску, но и ужас даже на бродячих овчарок, бульдогов, доберманов и прочих пуделей. Они проходили мимо странного и, возможно, опасного места беззвучно, почти на цыпочках и при этом изысканно мысленно матерились на местном диалекте чисто собачьего языка.
Предыдущий хозяин халупы с покосившейся крышей и мрачными остатками на ней печной трубы из мебели оставил Подбудкину железную кровать, ветхий шкаф, три с половиной табуретки и будильник времён первых пятилеток минувшего века. Да ещё уступил по