В этот самый момент ему вдруг показалось, что Альбек остановился и уже начал разворачиваться назад в его сторону. И тогда Вадим, чтобы наверняка не промахнуться, выстрелил ему не в голову, а в спину. Второй выстрел, который достался Расулу, прозвучал следом с интервалом в пару секунд. Молодой охранник видимо не успел ничего сообразить и вместо того, чтобы бежать, испуганно замер на месте. Поэтому пуля, которая была предназначена ему, так же легко нашла его широкую спину.
Не издав не единого постороннего звука, оба грузно повалились на влажный песок. Сначала на колени, а затем вытянулись всем телом вперёд рядом друг с другом.
Вадим опустил пистолет и начал прислушиваться. Мысль о том, что они ещё живы теперь пугала его ещё больше. Его сильно лихорадило в нервной тряске, а зрение расфокусировалось на столько, что он едва различал окружающие его предметы.
Выждав пару минут, он с опаской приблизился к неподвижно лежащим на берегу телам и, стараясь не смотреть на них, выпустил в сторону каждого из них ещё по две пули. Затем он сделал несколько неуверенных шагов в сторону, и упал на колени. Гул от выстрелов ещё долго звучал у него в ушах, не давая возможности собраться с мыслями. Вадим машинально закрыл уши ладонями и потом ещё долго сидел в такой позе рядом со своими жертвами, не в состоянии подняться на ноги.
В сознание его вернул крик взволнованной одинокой чайки, которая пронеслась низко над водой вдоль самого берега, а затем резко развернулась и улетела вглубь острова. Только тогда он смог подняться, приняв странный манёвр птицы за призыв к действию. Шатаясь словно пьяный, он волоком поочерёдно перетащил тяжёлые мужские тела на своё импровизированное кладбище и приступил к работе.
Всё так же с трудом перерубая переплетённые между собой корни различных растений и кустов, он вырыл третью яму по соседству с могилами Лянки и Мансура. Рассвет к тому времени уже слегка забрезжил на горизонте сквозь плотные серые облака.
Могила охранников получилась одна на двоих. Окончательно выбитый из сил, он понял, что физически не в состоянии выкопать ещё одну и потому столкнул в одну оба трупа.
Вадим засыпал тела тяжёлым влажным грунтом, кое-как утрамбовал лопатой, а затем с размаху забросил её куда-то в близлежащие кусты. Покачиваясь на месте от неимоверной усталости, он отошёл немного назад и, скрестив по-турецки ноги, грузно опустился на песок прямо напротив всех трёх вырытых им могил. Теперь они лежали перед ним в ряд, словно на кладбищенской аллее.
Вадим немного приподнял голову и отрешённо уставился куда-то вдаль. Медленно раскачиваясь, он вдруг начал тихо напевать какую-то знакомую ему детскую песенку, даже не понимая в этот момент смысла её слов. Песенка пришла сама, откуда-то из глубокого детства. Тогда её напевала ему бабушка, когда хотела успокоить перепуганного чем-то малыша.
Это