Он ушел, что-то недовольно ворча себе под нос.
– Так как мне вас все-таки называть? – спросила я, чтобы отвлечь внимание незнакомца от себя, пока буду менять повязки. – Какие имена приняты у норрофиндских оборотней?
– Понятия не имею, – ответил он. – Сейчас у меня нет имени…
Что-то в его голосе заставило меня поднять взгляд от окровавленных бинтов.
Мужчина смотрел в сторону – в темный угол кладовой, куда не достигало сияние светляков. Но мне казалось, он видит нечто совсем другое…
Неожиданно я разозлилась. Не хочет говорить о себе, не надо! Мне ли не знать, что от некоторых вещей лучше держать подальше свой пытливый ум?
Больше не говоря ни слова, я повторно насыпала в раны кровоостанавливающий порошок, поменяла повязки. И собиралась вставать, однако он удержал меня за руку.
– Я уже говорил вам «спасибо», Эвелинн Абигайл Торч? – тихо спросил он.
На мгновенье жар его пальцев всполошил мое сердце… Но я вовремя вспомнила кое-кого. Это воспоминание прочно удерживало меня от романтических порывов.
– Вы только что сказали, – холодно улыбнулась я. – Не стоит благодарности!
– Медведя вы бы тоже спасали? – иронично поинтересовался он.
Я вырвала руку и встала.
– А вот и ужин! – провозгласил так вовремя вернувшийся Бреннон, внося в кладовую большую тарелку с остатками жаркого и кувшин с молоком. – Или это ранний завтрак?
– А сколько времени? – вопросом на вопрос ответил незнакомец.
В его взгляде промелькнуло беспокойство.
– Около двух, – мой помощник поставил еду перед ним. – Наверное, надо соорудить вам лежбище. Сейчас поищу здесь что-нибудь подходящее. Линн, можешь посветить над теми завалами мебели?
– Тебе, рыжий, тоже спасибо, – улыбнулся незнакомец и принялся за еду.
– Да ладно, – махнул рукой Бреннон. – Приятного аппетита!
Чтобы не смущать мужчину своим присутствием, я пошла вместе с помощником в дальний угол кладовой. Вдвоем мы откопали старый матрас и два ковра, таких древних, что на них были изображены традиционные кармодонские мотивы. Впрочем, моль до них не добралась и даже плесенью не пахло.
Бреннон отнес матрас к незнакомцу, накрыл двумя коврами, сходил вниз и вернулся с чистым постельным бельем.
Пока он хлопотал, я с ностальгией разглядывала старинные сундуки, стоящие вдоль стен. Ребенком я обожала их потрошить, но, к сожалению, не нашла ни несметных сокровищ, ни могущественных артефактов прошлого.
– Лисенок, – вдруг шепотом позвал Бреннон, – иди, посмотри.
Я тихонько вышла из-за мебельных завалов и застыла.
Незнакомец крепко спал, раскинувшись на самодельной постели. Сейчас он был похож на человека больше, чем за все время нашего знакомства. Зверь больше не беспокоил его.
– Умаялся, бедолага, – умилился Брен, разглядывая его.
– Ты же