Двигаться днём по пустыне невозможно: жара измотает за час любого, будь то верблюд или человек. Впереди ждали холодные ночные переходы и душный дневной отдых под шатрами из плотной ткани, защищающей от палящего солнца. Капитан каравана Иналами́н – или Лами, как его называли друзья – любил пустыню и обладал необычайным нюхом, позволяющим определять путь по запаху верблюдов, ходящих этими песками с незапамятных времён. Ночными переходами, Иналамин каждый час будет спешиваться, брать горсть песка и, вдыхая запах, «видеть» скрытую от всех прочих дорогу, соединяющую мир с далёким, но родным городом пустыни Фин Иларим.
– Эй, Лами, – окликнул капитана Иналамина его верный помощник Биду, – остановимся в нашем обычном месте, или пойдём вперёд до сумерек?
– Больно жарко сегодня, – ответил Лами, почёсывая свою волосатую грудь рукоятью прутика, которым он погонял верблюда. – Остановимся в нашем обычном месте и дождёмся темноты.
– Что это там впереди? – спросил третий караванщик по прозвищу Белый. Он подкатил на своём верблюде к Лами и указал прутиком куда-то вдаль.
– Похоже на камень, – неуверенно предположи пузатый Биду.
– Или на сидящего человека, – добавил облачённый в белый халат, белый чурбан и белые сапоги третий караванщик, прозвище которого соответствовало его облачениям.
Далеко впереди и вправду что-то чернело. Слева от путников тянулась отвесная стена плато, а шагах в пятидесяти от неё зияло тёмное пятно.
– А не наше ли это место стоянки? – спросил Лами, и хлестнул верблюда.
Капитан вырвался вперёд, но вскоре остановился. Его спутники с гружёными верблюдами поравнялись с Лами только минут через десять.
– Это и вправду человек! – сказал Белый, у которого был самый острый глаз.
– Посмотрите в небо! – воскликнул пузатый Биду, вскинув руку.
Под палящим солнцем, чуть ниже самого плато, кружилась хищная птица. Иналамин и Биду, дети пустыни, тут же узнали её.
– Это он? – радостно спросил Биду своего предводителя.
– А как же! – улыбаясь, ответил Лами. – Старый добрый лаггар. – Серые крылья, чёрный хвост, белые щёчки! Разве можно спутать лаггара с другим соколом! Да и станут прочие залетать в пустыню?!
– Возможно, это почтовый, – предположил Белый, наблюдая за птицей, приложив ладонь ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза.
– Только не сейчас, – улыбаясь, объяснил Лами. – У лаггаров нынче период гнездования. Никто во всём Фин Илариме не стал бы отправлять почтовую птицу теперь!
– Странно, – покачал головой Белый. – Если время гнездиться, то, что он делает в краях, где совсем нет деревьев?
И