– Ты думаешь, что этих… Нападавших уже, ммммм, прикончили, а мент сказал, что труп одного из них найден на месте, то есть остался еще один.
– Ну это вряд ли. Скорее всего, его уже в соседнем лесочке прикопали. Почему ты об этом спросила?
– Просто, думаю.
Сашка рассмеялся:
– А вот это ты зря, не твое это, малышка, – он встал с дивана, выключил телек, взял меня за руку, потянул с дивана, я поднялась и он прижал меня к себе и посмотрел в глаза. – Пойдем-ка спать!
Я уткнулась мужу в грудь и потерлась об нее.
В окно пробивался свет от фонарей, я лежала в постели, прильнув к мужу. Мы только что занимались любовью, но столь желанное умиротворение так и не наступало. Внутри у меня был вековой мезозой и арктические льды, я прижималась ухом к груди мужа и слушала стук его сердце, но сегодня этот звук не успокаивал меня, желание завыть в голос не пропадало.
– Знаешь, сегодня, когда ты позвонила и сказала, чтобы я приехал, – Сашка говорил непривычно тихим и отрывистым голосом. – Я подумал, что с тобой произошла какая-то очередная хрень, типа, у тебя забрали машину эвакуаторы или что-то в этом же духе.
Он сделал паузу.
– Но когда я туда приехал и пацан, дежурный, сказал, что в тебя стреляли и… Знаешь, я никогда не верил во всю эту ваниль и эти сладкие пузыри из задницы, но сегодня я понял, малышка, мне без тебя никуда, поняла?
Я лежала и слушала стук сердца мужа: "Тук, тук, тук, тук, тук".
Сердце стучало как сумасшедшее.
– Я бы тебя навсегда запер в этом доме, а лучше бы к себе привязал, чтобы точно знать, где ты.
– Насчет привязывания неплохая идея.
Сашка тихо засмеялся и шлепнул меня по заднице.
– Обязательно, малышка!
Мы лежали обнявшись и молчали.
Но тут муж повернулся и посмотрел мне в глаза:
– Влад, но если это вернулся твой пацанчик, то я найду его и собственными руками порежу на куски, а потом и тебя.
– Я…
– Молчать! Дорогая, тебе все понятно?
Я смотрела в его глаза и думала о том, как наивно полагать, что если волк стал есть из твоей руки и не кусает тебя, то ты его приручила. А на самом деле дикие звери никогда не становятся домашними животными.
– Понятно? – Сашкины глаза стали совсем темными, но выражение его лица не менялось, оно было равнодушное.
– Понятно, дорогой.
Муж усмехнулся и снова притянул меня к себе.
– Обожаю, когда ты злишься!
Он поцеловал меня в шею и навалившись на меня все телом стал гладить своим языком мочку уха. Я завозилась, пошире раздвинула ноги и чуть выгнулась, когда он вошел в меня и начал двигаться, все остальное замерло и даже льды вроде бы куда-то уплыли. "Я плыву на льдине, как на бригантине", – промелькнуло у меня в мозгу, но Саша начал двигаться резче вперед и медленно-медленно назад, и даже эти мысли меня покинули.
Фонарь так и заливал золотистым светом нашу спальню. Сашка сопел, уткнувшись в подушку и положив ногу на меня. Я с трудом сдвинула его конечность и начал выбираться