– И как Надежда Юрьевна на такое согласилась? – я хмыкнул. – Это же какая-то шпионская конспирация просто. Разве не должно быть все всем доступно?
– А он технику всю свою привозит, – сказал Мамонов. – Но все равно не знаю, как там они договорились. Но кружок секретный. Хочешь, сходим поговорит к Илюхе.
– К Илюхе?
– Ну да, он мой тезка, – Мамонов покивал. – На самом деле, Илья Сергеевич, конечно. Он уже взрослый. Даже можно сказать, пожилой. Но он такой мировой мужик. И всегда просит называть его на ты и по имени.
Илья Сергеевич был личностью занимательной, конечно. Во всяком случае, если судить по рассказу Мамонова. Пока мы шли к зданию, где у нас в лагере располагались все кружки – длинное, одноэтажное, составленное из отдельных блоков с разными входами. Рядом с дверью, над которой красовалась табличка «Рукоделие» толпились только девчонки. Ну да, логично. Это же про всякое вязание, вышивание, шитье из лоскутков и прочее макраме. Парням в такое ходить нельзя, засмеют. Кружок чеканки пользовался успехом среди пионеров обоих полов. В драматический кружок дверь была закрыта. Наверное, пока не приехал преподаватель. Или он просто в другое время работает. Авиамодельный, кружок рисования, мягкая игрушка… Где-то народу было больше, где-то меньше. Но аншлаг понятен – первый день же. Пионеры исследуют, так сказать, доступное пространство.
Вот только Илья Сергеевич расположился не в основном помещении для кружков, а в небольшой сторожке ближе к забору. Я вообще думал, что это какая-то заброшенная постройка, потому что окна снаружи закрыты ставнями и еще и забиты крест накрест для верности.
Так вот. Илья Сергеевич. Как меня предупредил Мамонов, он человек многих талантов, в школе вообще был вундеркиндом, закончил с золотой медалью, ему пророчили большое научное будущее. Наукой он вроде занимался, но в какой-то момент не то разругался с руководством НИИ, не то что-то случилось по партийной линии, но, в общем, блистательная карьера Ильи Сергеевича закончилась. Он устроился работать в дом пионеров и ведет там два кружка – по фотографии и радиолюбительский. Ну и в лагерь вот еще приезжает летом.
– Дверь не открывать! Идет печать фотографий! – раздался голос сразу же, как только мы постучали.
– Илюха, это я, – сказал Мамонов.
– А, сейчас! – с той стороны раздались шаги, дверь приоткрылась и наружу высунулась светловолосая голова. В больших роговых очках. Илья Сергеевич подозрительно посмотрел по сторонам, потом обвел меня взглядом с ног до головы. Потом дверь полностью открылась. Руководитель фотокружка выглядел именно так, как я его себе и представлял. Как гайдаевский Шурик. Издалека его можно