Следующие секунд 30, а то и минуту парень сидел, опустив голову и взявшись за нее обеими руками. Глаза его то закрывались, то открывались и смотрели на руль, однако видели перед собой не его, лиса, который в последние секунды жизни стоял на дороге и наблюдал за приближающимся светом фар. Он видел перед собой животное, которое теперь лежит где-то справа и не двигается не потому что боится, а потому что уже никогда не сможет двигаться.
Николай хотел уехать как можно быстрее. Сна больше не было ни в одном глазу, невероятный поток адреналина теперь не давал парню даже думать об усталости. И тем не менее любопытство взяло верх, рука потянулась к кнопке и опустила ветровое стекло. Свет фар в данный момент был направлен в лес, поскольку машина стояла почти перпендикулярно дороге, и никак не освещал ее. Но посмотрев на шоссе и немного прищурившись, Николай увидел темный силуэт чего-то, что там лежало. Точнее, кого-то. Сомнений не оставалось в судьбе того рыжего зверька. Несмотря на ночь, мозг смог в точности дорисовать черной фигуре все недостающие детали: кровь, уже успевшую образовать лужицу вокруг всего тельца, раздробленные кости, торчавшие наружу и разрывающие собой когда-то рыжую, а теперь местами ярко-красную шерсть и, конечно, голову, выражение морды которой было полно невообразимого ужаса.
Промелькнула мысль включить фонарик на телефоне и посветить, дабы убедиться, что лис мертв. Потому что, если он окажется живым, ситуация станет еще более кошмарной. Николай знал, что в случае такого исхода не сможет ничего сделать – ни самому подойти и избавить бедное существо от страданий, ни вернуться на машине и проехаться по нему еще раз, так же отправив в иной мир. Но морального духа парня не хватило, чтобы хотя бы взять телефон в руки, не говоря уже о функции фонарика. Ему оказалось достаточно того, что мозг себе вообразил, а увидеть это в реальности никакого желания не возникало. Именно по этой причине Николай поднял стекло назад, взялся за руль и повернул обратно на шоссе, продолжив двигаться по маршруту. Однако дрожь в его теле не исчезала несколько часов, вплоть до рассвета. Он проехал мимо отеля, в котором планировал остановиться и заметил это только спустя час, на что махнул рукой и поехал дальше. Преодолевая одну сотню километров за другой, изредка заезжая на заправку, он точно знал, что образ мертвой лисы будет преследовать его не один год, а может, не уйдет из памяти до самого конца жизни.
Всего один раз он остановился поспать уже утром, когда солнце давно висело над горизонтом. Съехал на обочину, откинул спинку сиденья и закрыл глаза. Пролежал так около двух часов из которых поспать удалось не больше двадцати минут.