– Назад! – скомандовал противник, хотя этого и не требовалось: нападавший и так предпочел держаться на расстоянии.
Главарь, которого теперь уже мало занимал обезоруженный Ястреб, принял необычную стойку, подняв длинный клинок над головой, а левую руку с короткой дагой выставив вперед, и сделал несколько шагов в сторону противника.
– О! – с губ незнакомца слетело насмешливо восторженное восклицание. – Сеньор слыхал о флорентийской школе! Маэстро!.. – последовал издевательский поклон. – Только помнит ли уважаемый дон… что… оружие… надо… – приближаясь танцующей походкой, незнакомец произносил каждой слово отдельно, будто желая заострить на них внимание.
Что произошло в следующий миг, Ястреб разглядеть не успел. Схватка была стремительной – всего несколько секунд. Незнакомый боец резко приблизился к противнику, сверкнули клинки, послышался звон и скрежет металла о металл, потом – грохот. Ястреб зажмурился.
– …не выпускать из виду, – завершил фразу голос незнакомца. Звучал он насмешливо. Ястреб осторожно приоткрыл один глаз. Как ни странно, на него уже никто не обращал внимания. Громила лежал на спине на полу, обезоруженный; его шпагу незнакомец отбросил в сторону, а дагу заткнул себе за сапог. – Вам, видимо, следует взять еще несколько уроков фехтования, друг мой, – добавил он.
Противник что-то прошипел, но тут же его злобные слова перешли в громкий вой: неизвестный боец наступил ему на ногу чуть выше колена.
– Вы что-то хотели сказать, сударь? – он наклонился вперед, отчего давление усилилось, причиняя противнику невыносимую боль.
– Не-э-эт!.. Святые небеса! Я прошу… прощения…
– То-то же, – усмехнулся победитель, – а теперь дайте слово дворянина, что больше не будете трогать беззащитных детей.
– Беззащитных детей?! – прошипел головорез. – Черта с два! Он сам устроил все это. Он меня оскорбил!
– Не слышу!.. – холодно оборвал его собеседник, вновь как бы случайно наступив на него. – Вы сказали – даю слово?
– Даю слово чести… – прохрипел тот, после чего незнакомец нехотя убрал сапог с его бедра. Ястреб нервно сглотнул, живо представив себя на месте поверженного врага. А если б его