– Это ты чудесно сделала. Я разожгу самовар.
– Конечно, давай! Разве я зря помогала тебе собирать шишки?
Мы прошли на веранду.
– Не хочешь сама попробовать?
– Нет. Я лучше посмотрю. Поучусь.
– Чай на сосновых шишках?! Это еще мне отец показывал. Конечно, можно воспользоваться и этим, – я показал на рогожный куль с древесным углем от углежогов, что стоял в углу, – это будет быстрей, но все, же чай будет другим.
Я ножом нащипал лучины и разжег этот пучок на воздухе. Когда пламя стало большим и стало обжигать руку, сунул его в трубу-жаровню. Добавил несколько щепочек потолще. Когда и они разгорелись, смело насыпал из кулька шишки, а чтобы увеличить тягу надел Г-образную трубу и вывел ее в окно. В самоваре все забурчало. Он как старичок заворчал, заругался, но веселый треск вспыхнувших шишек перекрыл все остальные звуки. Труба дымила как маленький паровоз, и легкие порывы ветерка иногда приносили на веранду запахи дегтя, дерева, и лесного костра.
– Сесть вот в такой маленький паровозик и умчаться, куда глаза глядят! – Сказала моя гостья, задумчиво глядя в окно.
– Куда же ты собралась Мария Александровна?
– Уехать говорю нам вдвоем вот на этой штуке
– На шишках далеко не укатишь
– Уехать где нас никто, никто не знает, и жить простой жизнью вот так ставить чай может, я бы научилась печь хлеб и стирать, полоскать белье в проруби. Зачем мне все эти роскошные платья, богатые наряды, украшения, зачем мне вся эта жизнь, если я совсем несвободна и не принадлежу себе. Я красивая игрушка в чужих руках я несчастная птичка, которую поместили в золотую клетку. Мне говорят она золотая, а она все равно клетка и мне все равно по большому счету из чего сделаны ее прутья.
Наконец вода начала шипеть и брызгать из-под крышки горячими каплями.
– Выпей чайку и забудешь тоску! – сказал я известную присказку.
– Если бы. Если бы было, так как ты говоришь, мой милый Миша я бы этот полуведерный самовар выпила весь без остатка – она улыбнулось той улыбкой, от которой повеяло смертной тоской и безысходностью.
Я принес медный поднос с чашками и заварным чайником. Удобный кран с притертыми поверхностями выдал нам необходимую порцию душистого кипятка, и ароматы китайского чая наполнили веранду. Я занес все в дом, достал соленые сушки и колотый сахар-рафинад.
В это время на пороге появилась Варя, с прижатым к груди дневником. Увидев нас, она сменилась в лице. Сразу сжалась у порога и опустила глаза в пол.
– Что тебе девочка? – спросила Маша.
– Нет ничего.
– А что приходила?
– Я наверно пойду.
– Я помешала мытью полов? Миша ты денег то девочке даешь? Можно и мне подкинуть.
– Помолчи Мария! – сказал я раздраженно.
– Я думала