У них не было шестидесяти шести собак55, купленных Толлем56, как у Нансена. В небольшую повозку двенадцатилетние путешественники запрягали не восточносибирскую лайку, а Петькиного сенбернара Фикса.
Их летние сочные сельвы и зимний, заснеженный Вайгач, сплетались. А они то замерзали, то умирали от зноя, пробираясь сквозь тундру, через которую они шли, высадившись с зажатого льдами Нансеновского «Фрама» на юг, к Земле Франца-Иосифа57. Их собаки погибли, их каяки унесло течением, там были бортовые журналы и документы. В тяжелых рюкзаках, которые они из последних сил тащили на плечах, лежали оставшиеся дольки шоколада, немного замерзшего питьевого йогурта. Это запас, с которым нужно добраться до Земли Франца-Иосифа. Там – сарай, построенный Нансеном, теплая одежда и продовольствие. А еще в рюкзаках были какие-то выписки, и, что важно, карты, пусть контурные, но все же карты, на которые наносили леденеющей шариковой ручкой открываемые новые земли и проливы. Так появлялись остров Нансена, море Беллинсгаузена58, перешеек Брусилова59, пролив «Святой Анны», архипелаги Фикса и «Мод», Земля Пети Гринева, мыс Петра.
– Если бы я мог выбирать, я поехал бы на север. – Говорил он. – По маршруту Нансена, Седова60, Амундсена. Я хочу видеть Шпицберген61. Я хочу вдыхать морозный воздух мыса Флора. Клянусь, я нашел бы затерянную во льдах шхуну Брусилова.
– Куда нужно поступать, чтобы этому выучиться?
– На юридический. Современный человек не имеет права на мечту.
Он, каждый день окруженный иллюзорными приключениями, был начисто иллюзий лишен.
– И правильно. – Кивала Кэт. – И не надо тебе никуда ехать. Там холодно и опасно. И они там все болели цингой.
– Витамин С. Просто грузить побольше витамина С.
Поразительно. Он знал даже это.
Вечером в субботу она залезла в Facebook и не поверила глазам. Римма Зенкевич сообщала о том, что Влад погиб прошлой ночью. Кэт казалось, что это – галлюцинация или злая шутка. Что она спит, видит один большой кошмар и никак не может проснуться. Она неистово