Занимаясь работой по дому, я нагнулся и мельком взглянул на гравий, принесенный из далекой долины. И вдруг я погрузился в раздумье и как бы отступил куда-то, где была глубокая, трепетная и наполненная Тишина. Я внимал ей как Голосу, получая ценность Общения. Не было ни слов, ни мыслей, ни каких-либо иных форм, но можно сказать, что то была сама суть Звука или Смысла. Это была та самая Сила, которая вызывает все вещи к проявлению. И снова появился Поток тихой радости, наполняя все мое существо.
Я попытаюсь проанализировать этот Поток радости с точки зрения его влияния на внешнее сознание, включая физиологического человека. Для чувственного сознания Поток кажется чем-то вроде флюида, так как есть ощущение «протекания» чего-то. Он проникает во все напряженные места с эффектом физического освобождения. Участки не вполне здоровые чувствуют себя отдохнувшими и укрепленными. Сверх всего этого и во всем этом есть качество, которое можно определить как физиологическое счастье. Организм более не испытывает никакого стремления к чувственным удовольствиям. Внешняя жизнь человека, узнавшего этот Поток, может показаться другим в высшей степени аскетичной и суровой, хотя она будет счастливой в глубочайшем смысле. Действительно, настоящий мудрец является кем угодно, но только не аскетом, сколько бы он ни казался таковым для человека чувственного. Например, неразвитому и далекому от музыки человеку вполне может показаться, что ее ценитель, несколько часов просидевший затаив дыхание на концерте виртуоза, подверг себя суровому аскетическому испытанию. Но сам слушатель, если он действительно любит музыку, будет решительно отрицать, что это так. Он заявит, что получал огромное удовольствие и делал именно то, что хотел. Точно так же и мудрец в своей уединенной жизни не налагает на себя тяжкого испытания. В действительности он сталкивается с куда большими испытаниями, бывая в общественных местах, занимаясь делами, уделяя внимание обычным человеческим заботам и т. п. Ибо во всем этом есть суета, которая омрачает более глубокое наслаждение, а для многих делает его практически невозможным. Вполне естественно для людей предпочитать золото простому металлу, и тот, кто познал духовное Золото, получает большее, а не меньшее удовольствие.
Мне хотелось бы как можно яснее показать, что в Потоке заключается наибольшая возможная ценность того, что с относительной точки зрения мы называем наслаждением. (Я не забываю, что говорят обитатели Индии о переходе за наслаждение. Они правы в том смысле, в каком пользуются этим термином. Но в настоящее время я говорю не с метафизиками, а обращаюсь к сознанию, направленному на объективное.) В принципе, нет никакой нужды отрицать какую-либо фазу внешней деятельности, разве что ради временного дисциплинирования, с тем чтобы вызвать необходимое внутреннее сосредоточение. Человек, совершивший невыразимый Переход, – Свободен. Внешне он живет той жизнью, какой хочет, но совершенно чуждо его сокровенной