По прошествии минут десяти все сидели на газоне и перебрали все мыслимые и немыслимые имена, заодно с Лехой и Максом познакомились, но Лавра так и не отгадали. По большому счету, Лаврентий и Лавр – два разных имени, но Лаврентий по паспорту, всегда откликался и на Лавра. Игра «а вам слабо» продолжилась дальше, и никто впоследствии не мог вспомнить, почему у Лехи возникла идея: «А слабо вам пожениться?», и Лавр с Леной ответили: «А легко!».
– А прям сегодня? – не отставал Леха.
И вот уже ватага из совсем нетрезвой молодежи добралась до ЗАГСа спального района, и, воспользовавшись шальными деньгами Лавра, который зарабатывал на продуктовых палатках, участвовала в создании новой ячейки, еще утром не подозревавшей о существовании друг друга, а потом под вопли: «А у нас свадьба!», завалилась в ближайший кабак.
– Эх, молодежь, – то ли укоризненно, то ли одобрительно покачала им в след головой сотрудница ЗАГСа.
Ленка оказалась женой-стервой, классной, но все-таки стервой. На следующее утро после их «свадьбы», она вместо того, чтобы, как настоящая женщина, как его бабушка и мама, шуршать на кухне, растолкала Лавра и спросила, удивленно листая паспорт:
– Нафиг я его вообще с собой брала, зачетки было достаточно. Короче, что это вчера было? Мы разве не должны были заявление подать? Как так получилось, что уже штамп стоит?
– Деньги решают все, – улыбнулся в ответ Лавр, явно понимая, что свежеиспеченная супруга как-то не в восторге от своего нового статуса.
– М-да, повеселились, – промычала Ленка и прошлепала в ванную.
Что можно делать полчаса в ванной, Лавр не знал, но все это время он размышлял, что же ему делать. Поселить туалет, который по совместительству был в ванной, ему бы тоже не мешало, а еще от отчетливо понимал, что сырников не будет.
– Знаешь, что, – вдруг неожиданно появилась Лена, и Лавр ею сразу залюбовался: высокая, стройная и красивая. – Да без разницы, я не против, я еще не была замужем, а развестись всегда успеем. Только сразу договоримся: никакого домостроя, никаких обедов-ужинов, я вообще не ужинаю, а весь быт пополам и арендную плату тоже.
Лавр тогда ее слушал и полностью с ней был согласен, ведь, действительно, оба полный день учатся и работают (на самом деле училась и работала только Ленка, Лаврик как ушел в академ, так и не спешил возвращаться к учебе, уж слишком хорошо шел бизнес с продуктовыми палатками, и не было желания получать ненужное образование), то логично, что оба будут делить быт пополам.
Ленка днем работала, вечером училась, возвращалась поздно, рассказывала, как у нее дела на работе, что произошло в институте, что случилось у подруг и друзей, и заваливалась спать. Лаврик слушал ее и томительно ревновал, нет, не к тем неизвестным ему парням с работы или из института, а к той ее активной и насыщенной молодежно-студенческой жизни. А когда Лавр с Ленкой выбирались на общие посиделки с друзьями, то Ленка очень быстро захватывала всеобщее внимание, чему он, наблюдая за ней со стороны, искренне восхищался