– Что тут смешного?
– Твое заклинание… – Полотенце сплыло с вешалки и принялось вытирать остатки контуров. – Трисс лопнет от смеха, когда я ей расскажу! Кто тебя научил, ведьмак? Этому… заклинанию?
– Одна жрица из храма Гулдры. Это тайный храмовый язык…
– Кому тайный – тому тайный. – Полотенце хлестнуло о край бадьи, вода плеснула на пол, следы босых ступней обозначили шаги волшебницы. – Никакое это не заклинание, Геральт. И не советую повторять его в других храмах.
– Если не заклинание, так что? – спросил он, наблюдая за тем, как два черных чулка создают из воздуха одну черную ножку за другой.
– Шутливое выражение. – Трусики с оборками охватили нечто ласкающим глаз образом. – Хоть и не совсем цензурное.
Белая блузка с большим жабо в форме цветка порхнула вверх и сотворила формы. Как ведьмак заметил, Йеннифэр не пользовалась никакими штучками с китовым усом, которые так любят женщины. Ей это было ни к чему.
– Какое выражение? – спросил он.
– Давай не будем об этом.
Из стоявшей на столике четырехгранной хрустальной бутылки вылетела пробка. В бане запахло сиренью и крыжовником. Пробка описала несколько кругов и прыгнула на место. Чародейка застегнула манжеты нижней рубашки, натянула платье и материализовалась.
– Застегни, – повернулась она спиной, расчесывая волосы черепаховым гребнем. У гребня, как заметил Геральт, был длинный заостренный конец, который в случае нужды мог заменить кинжал.
Он расчетливо медленными движениями, пряжка за пряжкой, застегивал платье, вдыхая аромат ее волос, черным каскадом ниспадающих до половины спины.
– Возвратимся к твоему «бутылочному» существу, – сказала Йеннифэр, вдевая в уши бриллиантовые серьги. – Конечно же, не твое смешное заклинание обратило его в бегство. Скорее всего он просто разрядил ярость на твоем дружке и улетел, поскольку это ему надоело.
– Правдоподобно, – угрюмо согласился Геральт. – Не думаю, чтобы он полетел в Цидарис укокошить Вальдо Маркса.
– Что еще за Вальдо Маркс?
– Трубадур, который считает моего друга, тоже поэта и трубадура, бесталанщиной, потакающей низменным вкусам толпы.
Чародейка обернулась, странно блеснув фиалковыми глазами.
– А твой друг успел высказать желание?
– Даже два, и оба до крайности глупые. Почему ты спрашиваешь? Ведь очевидная же нелепица: исполнение желаний гениями, д’йини, духами лампы…
– Очевидная нелепица, – усмехнувшись, повторила Йеннифэр. – Конечно. Вымысел, глупая, бессмысленная сказка, как и все легенды, в которых добрые духи и ворожейки исполняют желания. Такие сказки придумывают несчастные простачки, которые даже и не помышляют о том, чтобы свои многочисленные желания и мечты исполнять собственными силами. Приятно знать, что ты