их, иногда прикладывали и крепкими пинками по принципу «куда попал». Опаздывать нельзя ни на секунду, даже одному: тогда все подразделение в течение дня из-за него ждут усиленные занятия, после которых к вечеру просто валишься с ног. Но это не все: после отбоя все подразделение ждут учения подъем-отбой, пока все абсолютно не уложатся в отведенный норматив. Но и тогда не всегда можно рассчитывать на сон – тренировки проводятся по усмотрению инструкторов, и они же определяют их длительность. Так что можно и полночи провести, укладываясь спать и по команде снова вскакивая, стараясь успеть за отведенное время. Вообще, инструкторы здесь – самые привилегированные. Они проводят с новичками все обучение и все занятия. Только они в лагере имеют право носить оружие. Живут тоже здесь, на территории лагеря, но не в казармах на сотни человек, а в отдельных постройках, в комнатках по десять человек. Сами они, в отличие от своих подопечных, были белокожими, у кого-то она отливала бронзовым оттенком, а среди новобранцев ходили, неизвестно кем распущенные, слухи, что все они бывшие то ли наемники, то ли сотрудники каких-то бывших спецслужб. Насколько это правда, никто не знал, но оружием и рукопашным боем они владели отменно: в самом начале, услышав оскорбление, дернулся было в строю один здоровяк, с которым никто из прибывших не решался связываться, дернулся, но благоразумно предпочел промолчал и остался на своем месте. Однако это не проскользнуло от цепкого взора инструктора. Он вывел здоровяка из строя и принялся орать на него, осыпая оскорблениями – каждому в строю было понятно, что это провокация. Но здоровяк купился на это: размахнувшись, он бросился на обидчика… но тут же, охнув, осел на бетон, держась за бок. Очень быстро превозмог боль и, поднявшись, снова набросился на стоящего перед ним и открыто усмехавшегося обидчика. Но получил сразу серию коротких быстрых ударов – из разбитого носа полилась кровь, и еще один удар ногой, согнувший его пополам. Инструктор же, сделав шаг вперед, охватил его руками за шеи и сжал, не давая возможности разогнуться. Резкое движение, хруст костей, который слышали, наверное, все в строю, и здоровяк безжизненным кулем валится к ногам своего убийцы. А после инструктор вывел из строя еще нескольких, стоявших рядом со здоровяком и, смеясь, убил и их, продемонстрировав несколько быстрых смертельных приемов. Затем, выбрав из стоящих нескольких новобранцев, приказал им отнести трупы к небольшому оврагу у самого края лагеря и сбросить их в него…
Запомнилась еще также и «приветственная» речь, когда только что привезенных новобранцев построили на небольшом пятачке, постаравшись изобразить строй. На середину вышел один из инструкторов, осмотрел стоящих перед ним презрительным взглядом, и, сплюнув, начал говорить.
– — Слушайте меня, стадо! Вы все здесь простое мясо, которое бросят в пекло, вы все сдохнете в будущих боях, которые начнутся уже скоро. Только вопрос в том, как быстро вы подохнете. И мы здесь для того, чтобы вы смогли прожить чуть больше и не боялись ни оружия,
