С чего начинается Родина. Книга 10. Владимир Ильич Хардиков

в море, на виду острова, на постоянном дежурстве находились несколько кораблей охранения, будучи во всеоружии в случае попытки поверженного императора бежать с острова. «У страха глаза велики». Исчезнуть с клочка земли, находящегося в сотнях миль от ближайшей земли, среди вечно штормового Южного океана, – задача, непосильная даже для самых отъявленных профессиональных диверсантов. Никакой Отто Скорцени, если бы жил в те времена, не решился бы на столь дерзкий поступок, заранее обреченный на неудачу. Это не вылазка по вызволению «дуче» Муссолини, первого фашистского диктатора, у итальянских партизан. Да и сам император успокоился, осознав, что его «лебединой песней» стали триумфальные сто дней похода на Париж после побега с острова Эльба, когда к нему с радостью присоединялись все воинские части на пути в город, получивший столь оригинальную метафору – «праздник, который всегда со мной», по намного более позднему незабываемому восторженному эпитету Эрнеста Хемингуэя. Под таким названием он выпустил одну из своих популярнейших книг.

      Ученые, изучая останки императора, перезахороненные в Доме инвалидов в Париже, где находится в специальном саркофаге его гробница, пришли к выводу, что Бонапарт был отравлен медленно действующим металлом таллием, пары которого смертельны для человека в их медленном, но неизбежном умерщвлении. И хотя живых свидетелей с рокового для Наполеона 1821 года не осталось, да и они были уверены в незыблемой неизвестности содеянного, но научный прогресс и современные технологии раскрыли казавшуюся навсегда неразгаданной тайну. Свидетелями оказались останки императора.

      Пары ртути также являются губительными для живых существ, понемногу разрушая организм. Казалось бы, самая тяжелая жидкость – и какие у нее могут быть пары? Но все не так просто. И если долгое время подвергаться их воздействию, то вполне можно вытащить билет в один конец намного раньше предназначенного судьбой. Кто из старшего поколения не помнит, как в детстве играл с бегающими сверкающими шариками от разбитого термометра или еще каким-то способом добытой, на вид такой притягательной тяжелой жидкостью, разбегающейся мелкими горошинками на горизонтальной поверхности, приковывающей внимание своей необычностью почище куска магнита. И какое количество шариков провалилось между досками пола, оставаясь внутри помещения, никто не знает, но однозначно – много.

      Как это ни странно, но ртуть использовали женщины во время мытья волос дождевой водой, собранной и не замутненной примесями со всеми элементами менделеевской таблицы, не то что в настоящее время, суеверно полагая, что растительность на голове становится гуще и пушистее. Кто запустил в широкие массы эту дезу? Никому не известно! Тогда никто не знал о смертельной опасности казавшихся безобидными шариков, а власти если и знали, то до населения исходящую от них опасность не доводили.