Она смотрела на него, как на сумасшедшего.
– Не пойму, о чём ты?
– Знаешь, недавно я вдруг физически ощутил отсутствие возможности передавать сигнал. У меня даже дыхание перехватило. Тогда и схватился за Эйнштейна.
– Странно. Не представляю, как можно не передать сигнал в атмосфере Земли?
– Мне кажется, скоро наступит время, когда эфир будет уничтожен. Тот воздух, которым мы дышим, через который идут сигналы, даже за пределы нашей планеты, изменится настолько, что эфир исчезнет.
– Хорошо, – Анна брякнула чашкой о блюдце. – Давай представим самое страшное. Эфир умер. Как будет работать телевидение?
Дюжин пожал плечами:
– Да никак. Из нашей жизни исчезнет большой пласт человеческих возможностей.
– Не нравятся мне твои панические настроения. Не понимаю, с чем они связаны. Есть кабель, который проходит под землёй. Через него мы передадим всё, что угодно. Успокоился?
– Да… Хорошо, если после этого мы ещё сможем дышать.
Анна с удивлением заметила, что Дюжин находится в явном смятении.
– Так… Не удивлюсь, если завтра ты начнёшь писать стихи о смерти эфира.
– Возможно, вполне возможно. Только давай больше не будем об этом.
– Ты что-то знаешь конкретное? – прямо спросила Анна.
– Ну, так… – он неопределённо мотнул головой и пошёл одеваться.
Этот роман, так странно начавшийся, продолжался не один и не два месяца. Затянулся на пару лет.
Им было неплохо вместе. Они были очень похожи: стройные, высокие, светловолосые, голубоглазые, оба чуть курносые. Словно родились от одной матери!
Сходство характеров тоже обнаружилось быстро. Несмотря на потрясающую выдержку, которую порой сторонние люди принимали за хладнокровие, оба таили в себе исключительную взрывоопасность. Достоинство это или недостаток, судить разве что Всевышнему, но оба слыли «кукловодами». Управление сотрудниками, любимыми, врагами делало каждого из них в своей профессии недосягаемым. Потому, столкнувшись раз, они не переставали ставить эксперименты: либо на подчинение друг друга, либо на равновесное существование. Второй вариант для двоих, в общем, далеко не глупых людей, оказался вполне приемлемым.
Дюжин оказался донжуаном с изощрёнными изысками сексуальных пристрастий, ибо считал, что высшей формой сексуального наслаждения может считаться, например, даже убийство, если от этого человек получает удовольствие.
Рассуждая на эти темы, он забывал даже о своей работе. Анна часто слушала его порой бредовые рассуждения, прекрасно сознавая, что истинные таланты имеют право на полёт фантазии и абсолютно невозможное в реальности искажение линии своей жизни.
Она не сомневалась, что он не способен на убийство.
Теперь он сам убит. Без изысков – выстрелом