– Понятия не имею, Энки. Ты видишь, как солнце высоко поднялось? Мои кости уже плавятся. Пошли отсюда. Ты же не планируешь стоять тут до вечера? Если и так, все равно нас не пригласят войти.
Энки кивнул. Арата был прав: пришло время уходить – толпа из молоденьких высокородных, за спинами которых они старались держаться, расходилась. Нараставшая жара поумерила их любопытство и напомнила о делах, ждущих во дворцах жрецов.
– Нынче тяжело выбрать подходящую семью для заключения союза. Я ее знаю – это Белили из семьи Сэцци, прибыла из провинции властителя Ринто. Говорят, спелась с его второй женой. Обе любительницы пыльных томов, – произнесла женщина, стоявшая в трех шагах от Энки. Она была одета в расшитое серебряной нитью лазурное платье, оставлявшее мало места воображению. – Хоть эта девица-жрица не из нашего народа, но я ей сочувствую. – Противореча сказанному, ее голос источал насмешку. – В семье отца достопочтимого Зуэна я не сомневаюсь, – продолжала говорившая, – но вы слышали, что случилось с родней его матери Ишари? Ее брат узрел глаза вершителя.
Собравшиеся удивленно ахнули, кое-кто даже воззвал к Ашу, прося защиты.
«Узрел глаза вершителя, – повторил про себя Энки. – Вершители снимают с глаз повязки, только когда приводят в исполнение смертный приговор». В памяти тотчас всплыл заброшенный дом семьи матери.
– Брат Ишари обезумел, – говорила женщина, – и привел свою семью к погибели.
– Жестокие слова, моя госпожа.
Вперед из толпы вышел пожилой мужчина. Он смотрел на высокородную с чуть снисходительной улыбкой отца, разочарованного непослушанием своего ребенка.
– А ты еще кто?
Рука женщины привычно потянулась к поясу, на котором крепился хлыст для наказания слуг, но вместо него обнаружила лишь пустоту – перед входом в обитель она отдала его страже.
Пожилой мужчина отвесил поклон.
– Агимон из семьи Аршаал касты мудрых, западного народа ашу'амир. Рождение мое засвидетельствовано в книге Кровных Уз, и доказать мое законное право могут три семьи мудрых.
– Ашу'амир? – Лицо женщины скривилось, будто произнесенное оставило во рту дурное послевкусие. – Приглашение в обитель – большая честь для мудрого из западной провинции.
– Воистину так, госпожа моя.
– Что ты здесь делаешь, мудрый?
– Я принадлежу к Ордену хранителей нравственности и благочестия. У меня дела с вершителем, моя госпожа.
– Это касается исчезновений? Я слышала, что вершители переполошились. Из нашего города, например, пропало несколько жрецов. Думаешь, они сбежали?
– Мы делаем все, чтобы вернуть заблудших на Путь.
Женщина фыркнула и отвернулась.
– Энки! – Арата настойчиво потянул друга за плечо. – Пойдем. Устроимся в теньке и… Разумеется, ты меня не послушаешь…
– Хочу побольше узнать о