– Кажется, ваше желание иметь ребенка оказалось сильнее, чем желание растить ее!
Инкуб бросил эту фразу не задумавшись, скорее озвучил свои давние мысли. Но тут же пожалел о сказанном, когда увидел разъяренное лицо Матери.
– Не тебе судить! Что ты можешь знать? Вам, демонам, недоступны те чувства и эмоции, которые есть у нас – людей! Так что лучше бы тебе не высказывать свое мнение здесь, в моем доме!
Чашка не удержалась на краю столика и со звоном разбилась, кипяток попал Елене на ноги, и она дернулась в сторону, вскрикнув.
Уж поверь мне, ты глубоко ошибаешься. Теперь я знаю о человеческих чувствах поболее тебя!
– Я неплавильная!
Девочка плакала, пока рассматривала себя в зеркале, которое стояло напротив ее кроватки. Инкуб подошел к малышке и присел рядом с ней на корточки. Аккуратно погладил ее по спине, и опухшая от слез малышка обернулась к нему. С носа на подбородок капали слезы, смешанные с соплями.
Несчастное дитя.
Он вытер слезы с ее подбородка и заговорил:
– Девочка. – Халсури не хотел называть ее по имени. Такая вульгарность противоречила всем законам демонов, а еще он не заключал с ней контракт. – Девочка, ну почему ты считаешь себя неправильной?
– Ну… Я смотлю на маму. Она не болеет, не кашляет, и у нее не течет из ушей противная жидкость. – Девочка вздрогнула и подтянула плечи к ушам. – Смотлю на тебя. У меня нет хвоста, нет класивых клыльев, нет ко… копытцев, нет такого длинного языка… У длугих детей тоже всего этого нет. Поэтому я – неплавильная.
Странно, что, пока я стараюсь предстать перед ней в человеческом обличьи, эта девочка все равно видит меня настоящего. Это вызывает приятные ощущения, но иногда и пугает…
Халсури недолго поразмыслил и сменил мужеподобный образ на свой.
Все равно она видит меня таким…
Халсури погладил девочку по спине, а потом положил коготь на ее подрагивающую нижнюю губу.
– А чем тебе не нравится твой язык?
– Мне он нлавится. Но он колоткий… И не челный, как у тебя! – Малышка высунула язык как можно сильнее и посмотрела в зеркало. Он едва доставал до середины подбородка. Она провела по нему пальцем, а потом сильно оттянула вниз, но от боли пискнула и закрыла рот. —Видишь?
– Вижу… – Инкуб вытащил свой язык и дотронулся до него когтем. Языком он мог достать до груди. Халсури посмотрел в зеркало, но, как обычно, увидел лишь едва виднеющуюся размытую тень и быстро повернулся к девочке. – Мне тоже не нравится мой язык… Он слишком колючий. У людей на языке находятся небольшие присоски. А у меня?
Инкуб не мог описать того, что он ощущал каждый раз, когда дотрагивался до своего языка. Словно подушечки пальцев на его лапах обжигались и резались. Он редко ощупывал свое истинное тело, оставляя эту возможность «человеческим» рукам. Видя его в человеческом обличье, в котором он обычно появлялся