Мавзолей зимы. Юрий Дьяконов

и ощущая ее горячие слезы сквозь ткань своих брюк. Он был в потрясении, не в состоянии понять всей важности произошедших событий. Казалось, могучий шторм налетел ниоткуда, сорвал крышу над головой и оставил его в подвешенном состоянии, в пространстве, лишенном привычных характеристик. Рафаэль чувствовал, будто душа покинула тело, и знал, что их нужно срочно воссоединить. Он вспомнил про лежавший рядом плед и, оторвав от колен трясущуюся Фенеллу, укутал ее и обнял покрепче. Вместе, но в то же время порознь, они слушали стук колес и скрип кареты, пребывая в замешательстве, которое так никогда и не прояснится.

      Адрастос остался еще выпить пива, согреваясь в лучах самонадеянности. Светило это не приближает ни весны, ни зимы, а дарит тепло и удовлетворение лишь тем, кто привык получать желаемое всегда и в любых количествах. Адрастос не мог усидеть на месте, домой идти не хотелось, но он понимал, что ради твердости руки и остроты глаза нужно отдохнуть. Наконец-то вопрос решится раз и навсегда, стоит только выглянуть солнцу, чтобы можно было различать лица.