– А может сказать, что мы из будущего? – Тут Ацуя сам скривился. – Не выйдет, да?
– Она тогда решит, что мы издеваемся.
Ацуя прищелкнул языком и стукнул кулаком по столу.
– Слушайте, – нерешительно протянул молчавший до этого Кохэй. – А нам обязательно объяснять причину?
Ацуя и Сёта одновременно взглянули на него.
– Ну смотрите. – Кохэй почесал в затылке. – Зачем называть настоящую причину? Просто напишем, чтобы бросила тренировки и ухаживала за любимым. Нельзя?
Ацуя и Сёта переглянулись. Оба закивали.
– То, что надо! – сказал Сёта.
– Ничего не нельзя. Так и сделаем! Она ведь просит совета, как ей поступить. Хватается за соломинку. Значит, нет никакой необходимости объяснять ей, как на самом деле обстоят дела. Надо ей так и написать: если любишь его, оставайся рядом до конца, он наверняка в глубине души и сам этого хочет.
Сёта взял ручку и начал писать.
– Ну как?
Он показал Ацуе письмо, написанное почти теми же словами.
– По-моему, нормально.
– Отлично.
С письмом в руках Сёта вышел из дома и закрыл за собой дверь. Другие двое прислушались: раздался звук открываемой крышки, а потом она захлопнулась.
Сразу после этого у парадного входа что-то с шелестом упало на пол.
Ацуя пошел в лавку, заглянул в коробку у рольставней и увидел конверт.
«Спасибо вам большое.
Честно говоря, не ожидала, что получу такой прямой ответ. Была уверена, что вы напишете что-то более двусмысленное, неясное – чтобы я сама выбирала свой путь. Но вы не стали увиливать. Вот почему людям так нравятся ваши советы, вот почему вам так доверяют.
“Если любишь, будь рядом до конца”.
Эта фраза поразила меня в самое сердце. Конечно, вы правы. Я не должна колебаться.
И все же… Мне не кажется, что и он хочет того же.
Сегодня я звонила ему. Хотела честно сказать, что по вашему совету откажусь от участия в Олимпиаде. Но он не стал меня слушать. Сказал, что если есть время на звонки, лучше потратить его на тренировки. Мол, он рад слышать мой голос, но вообще-то места себе не находит, думая о том, что, пока я с ним разговариваю, мои соперницы уйдут далеко вперед.
Я не могу успокоиться. А вдруг, если я откажусь от участия в Играх, он так расстроится, что ему станет хуже? Как начать разговор? Ведь у меня нет гарантий, что подобного не случится.
Я, наверное, очень слабый человек, раз так думаю.
Лунный Заяц».
Дочитав письмо, Ацуя поднял глаза к пыльному потолку.
– Ничего не понимаю. Что за человек? Не хочешь поступать, как тебе говорят, зачем за советом обращаешься?
Сёта вздохнул:
– Что поделаешь… Она ведь не знает, что советуется с людьми из будущего.
– Раз она пишет, что говорила с ним по телефону, значит, сейчас от него уехала, – сказал Кохэй, глядя на письмо. – Эх, бедняга.
– Он меня тоже бесит, – заявил Ацуя. – Мог бы уже и понять ее чувства. Подумаешь