Интересное общество, да? Вот то-то же, а в пока ещё непросвещённой Европе всё гораздо хуже. И, рассмотрев социальную лестницу славян, я осознал, что единственный вариант подняться по ней – это ремесло воина. А всё остальное не для меня, ибо, например, пахать земельку не хочется, на развитие промышленности и торговлю нет капитала и отсутствуют необходимые связи. Так что куда ни кинь – всюду клин, и снова мне предстоит стать защитником родины или вольным бойцом. Однако в данном варианте вырисовывается новое препятствие. Бывший подполковник ФСБ Вадим Соколов никакой не фехтовальщик и не реконструктор, а значит, мне придётся изучать выбранное ремесло с самых азов. Но ничего, не боги горшки обжигают, научусь. Вон, Рацлава спросил, так он хотя бы элементарные хваты на меч показал, базовые стойки и удары, и я каждый день несколько часов их отрабатываю. Для начала этого хватает, а дальше будет больше, ибо тело у меня молодое, реакции хорошие, крови я не боюсь, в дурацком чистоплюйстве не замечен, ударить в спину врага не постесняюсь, и впереди у меня целая жизнь…
В это время Рацлав поёжился, плотнее закутался в плащ, кинул взгляд на восток, где над лесом уже показался краешек солнечного диска и, прерывая мои размышления, спросил:
– Вадим, когда выходим?
Непривычные слова не сразу дошли до меня, к языку тяжело привыкать. Но суть я понял и медленно, чтобы старик в свою очередь понял меня, ответил:
– Через полчаса.
– А что такое полчаса?
И как объяснить, что значит тридцать минут? Не знаю. Поэтому я кивнул на солнце:
– Как только светило полностью над лесом взойдёт.
Рацлав медленно покачал головой:
– Всё же странный ты человек, Вадим. Язык понимаешь плохо, но усваиваешь его очень быстро. С оружием обращаться не умеешь, а меч имеешь очень дорогой. О местных нравах и обычаях почти ничего не знаешь. На теле носишь символ язычников, но обрядов не соблюдаешь и духов не чтишь. Вид у тебя, когда мы встретились, был как у дикаря, а тело нежное, белое и без старых шрамов, словно ты из очень благородной семьи и за тобой всю жизнь