Значит, Вичка никого не видит. А я – так в полный рост. И при этом Вичка хочет меня от моих видений вылечить. Хорошо, что косу не подкладывает. Когда тебя перерубит пополам, очень тяжело потом жить. Зато с призраками будешь на дружеской ноге.
– Надо в этот дом еще раз ночью сходить, – сказала я, удобней перехватывая черенок грабель.
– Зачем?
– Все неспроста: кто-то пытается нас убить.
И я рассказала про бабушку, упавшую на мосту, про заболевшую бабу Шуру и про отца Владимира, который захворал как раз в тот день, как мы приехали. Вичка еще тут со своей сельхозтехникой.
Вичка усмехнулась. Есть у нее такая особенность – хмыкнет загадочно и молчит. Ей надо тогда массу вопросов задавать, чтобы объяснила, что ее так веселит. Но сейчас спрашивать я ничего не хотела. Чего спрашивать, когда и так ничего не понятно.
– Пошли чай пить, – вместо вопросов сказала я. – Мы конфет привезли.
Горячие напитки хорошо освежают мозги.
Мы пили чай и смотрели, как за окном носятся пацаны на велосипедах. Протарахтел один раз мотоцикл. Бегала по забору туда-сюда настойчивая трясогузка. Странно, что еще мальчишки не подошли. Они как раз после обеда подтягиваются. Если не уходят на рыбалку, не купаются или не уматывают еще куда. В этот раз, видно, выбрали вариант «еще куда».
– Ну и кто тут опять разбросал грабли? Наступить хотите?
Бабушка вернулась.
Вичка стала довольно хмыкать в чашку, шуршать фантиком, засовывая в рот сразу три конфеты.
– Давай, давай, иди, – гнала мою гостью бабушка. – Там твоя помощь нужна.
Вичка не слышала. Наоборот, по-хозяйски прошла по кухне, поставила новый чайник. Чай бабушке предложила. Подвинула ополовиненный пакет с конфетами.
Я молчала. А что тут скажешь? Чай – всегда хорошо. Особенно, когда есть конфеты. Даже не так – пока есть конфеты, чай – это хорошо. Интересно, Юлечка любила конфеты? Наверное, нет. Такие мрачные личности должны лимоны есть. Откусывать прямо с кожурой.
От фантазий у меня сразу стал полный рот слюны. Я сглотнула и перехватила