Ингрид. Доволен?
Айк. А ты по какой-то причине подумала, что встречу со мной можно спокойно подвинуть, или перенести, или прервать, и я сразу всё пойму? Что тебе позволило так думать?
Ингрид. Ты сейчас тиран или зануда?
Манн (ухмыляясь). Ты к ней несправедлив и одновременно справедлив.
Сотовый вновь начинает звонить.
Ингрид. Мне необходимо ответить. Мой труд для меня важен. И если я подтвердила встречу на конкретное время, то она должна состояться. Эти же требования я предъявляю и к остальным. Но я тебя правда услышала. Разговор продлится пятнадцать минут. Но это не значит, что приоритет всегда будет только на твоей стороне.
Айк. Принято.
Ингрид отвечает на звонок и направляется в лобби отеля.
Официант приносит завтрак.
Манн. Она восхитительна. Вы оба восхитительны…
Айк, игнорируя его реплику, приступает к завтраку.
Манн. Мне показалось, или имя третьего персонажа в спектакле не называлось?
Айк. Не называлось. Тем самым я добился нужного эффекта – ты назвал его «третий». (Улыбается.)
Манн. А мне бы хотелось, чтобы у него было своё, произнесённое вслух, имя.
Айк. Да, это бы дало ему точку сборки, как и его тело, и его пол. Понимая эти точки, легче осуществлять эмоциональные переходы и трансформации.
Манн. И зная это, ты намеренно лишил его имени в их устах… Ингрид права, у них не было ни единого шанса.
Айк. Он к середине истории превратился в подстраивающегося под них. И в итоге стал некой заплаткой для дыр в этих отношениях. Они полностью переложили на него ответственность за создание их общего мира. И так он потерял своё имя и для себя самого. По сути, они чуть не растворили его в себе.
Манн. В спектакль ведь ещё можно вносить изменения?
Айк. Конечно.
Манн. Может, тогда в конце он им оставит записку на столе или на входной двери: «Меня звали так-то-так-то»? Что думаешь?
Айк. Идея интересная. Но почему для тебя это так важно?
Манн. Чтобы финал не воспринимался однозначно. Хотя вся история в любом случае неоднозначная. Но так и общая картина, и его поступки становятся как-то осознанней. А не этот рок судьбы… Или хотя бы убрать часы в конце. Пусть это всего лишь маленькая деталь, и я её в итоге даже не заметил. Но наличие её всё меняет и трактует по-другому. Скажи, что я тебя убедил хотя бы подумать?
Айк (улыбается). Твоя эмоциональность однозначно убедила меня подумать. А вот судьба будет не в восторге, что ты требуешь уволить её.
Манн (улыбается). Я рад. Ладно я замолкаю, а то мы так и не приступили к завтраку.
Айк. А как бы ты отреагировал, увидев ту самую записку «Меня звали так-то-так-то»?
Манн. Был бы в шоке. Моя эмоциональная система была бы просто взорвана. Так как эти два человека мне дороги и важны как никто другой. И я был бы в ужасе от слова «звали» в прошедшем времени. Это значит, всё кончено,