Напарников сразу смело с пригорка. Это-то их и спасло, поскольку основная волна прошла поверху, направляясь к стойбищу. Деревянные халупы дикарей подпрыгнули, половина из них раскатилась по бревнышку, частокол завалился набок, но выстоял. Аборигены, как муравьи, заметались между руин, издалека были слышны их причитания и стоны.
– Ничего себе! – затряс головой Редил. – Что это?
Корус уже поднялся на ноги и пристально всматривался вдаль, туда, где за заброшенным полем начинался лес.
– Не что, а кто, – спокойно сказал он. Преувеличенно спокойно. Потому что предчувствия его оправдались, и никаких неожиданностей можно было уже не бояться.
От леса, через поле, стремительно приближалась туча. Серая туча, топочущая и ревущая. У Коруса подломились ноги. Он сел рядом с Редилом, спиной к спине. Бежать куда-либо всё равно было бессмысленно.
Туча перестала быть тучей, и смотреть на неё расхотелось сразу. Более уродливых существ, составлявших её массу, ни Корус, ни Редил не видели ни наяву, ни во сне.
Сначала Корус подумал, что их просто затопчут, и закрыл глаза, приготовившись к быстрой и лёгкой смерти. Но рёв и топот стали вдруг затихать и затихли очень скоро; стало слышно лишь разгорячённое дыхание тысячи глоток да клацанье зубов Редила, ходившая ходуном спина которого сотрясала Коруса из стороны в сторону. С неохотой Корус разлепил веки. В трёх шагах от него замерла живая стена тварей. Овцами их назвать можно было лишь с большой натяжкой, да и то лишь за грязные клочья витой шерсти, уродливыми кустами покрывающие розоватые бока и спины. Все четыре ноги каждой овцы были человеческими, а из передней части туловища свешивались маленькие рудиментарные ручки. Но самой отвратительной частью существ была голова. Мерзкий морщинистый череп украшали рожки, совсем маленькие, какими их часто рисуют у чертей. Под широким выпуклым лбом слезились блёклые, старческие глазки. Широкий, но вполне человеческий нос плавно переходил в вытянутые губастые челюсти. И запах! Тошнотворный запах мочи, пота, фекалий и чего-то ещё, не менее мерзкого, шёл от овец равномерным потоком. Корус почувствовал, как трясущаяся спина напарника содрогнулась в рвотных спазмах. Сам он сдерживался из последних сил. И, наверное, не удержался бы, но тут он увидел такое, отчего забыл и про запах, и про внешний вид тварей – обо всём на свете забыл!
Корус отчаянно застучал локтями по спине напарника. Редил обессилено повернулся. Корус молча ткнул пальцем на ближайшее к ним существо. Редил вздрогнул и показал на вторую тварь, стоявшую рядом. Напарники замерли, вперив взгляды на шеи животных. На шеях блестели бусы. Стеклянные бусы стеклянной надежды. Такой же прозрачной и хрупкой.
Обе овцы, словно польщённые вниманием, сделали шаг вперёд. Зловонная масса за ними качнулась и приблизилась тоже, замыкая кольцо вокруг колонизаторов.
Четыре пары глаз встретились.
– Мы вас любим, – ощерила первая овца крупные