Солнце уже почти касалось горизонта. Веселина почувствовала, как встали волоски на коже – налетевший порыв ветра принес холод и ощущение приближающейся беды.
– Так, а куда мы идем?
– В деревню.
Веселина резко остановилась и сложила руки на груди, приняв угрожающую позу.
– В какую еще деревню? Ты учти, я домой без Лады и Ярослава не вернусь!
– Ну-у-у… Спокойнее. В деревню чародеев. Должна же ты где-то на ночь остановиться. Я ночью никуда не пойду, мне моя шкура дорога.
– Там живет та, что Ладу похитила, и те, что забрали Ярослава?
– Ну-у-у, там как раз и узнаешь. Походишь, поспрашиваешь. Если будешь осторожна – останешься жива-здорова.
Тьма сгущалась. До деревни, по уверениям Вещуна, оставалось совсем немного, но Веселина не видела впереди ни единого огонечка, указывающего на человеческое жилище. Идти стало тяжело. Переживания прошедшего дня, физическое перенапряжение и бессонная ночь разом навалились на засыпающую на ходу Веселину.
– Скоро уже…
– А? – Веселина споткнулась, в очередной раз проснулась и услышала плач. – Что это?
Вещун повел ухом, но тут же тряхнул головой.
– Что бы ни было – туда нельзя.
– Почему?
– Это – Навьи топи. Пойдешь туда – сгинешь.
Веселина остановилась.
– Но там же плачет кто-то! По голосу слышу, что девушка, молодая совсем… Подсобить ей надобно…
– Ну уж нет. Это – без меня. Я туда ни за что не пойду… Если выживешь – встретимся завтра. Если нет… Ты уверена, что хочешь пойти туда? Ты знаешь, кто такие навки?
– Слышала… Мертвые. Но сейчас же не их времечко… Да и вдруг там просто заблудился кто…
– Как знаешь, – бросил Вещун на прощание и ускакал.
Веселина осталась одна. Страх подступал все ближе, заползая по ногам к горлу. Жалостливый плач, полный грусти и одиночества, послышался снова. Веселина трижды сплюнула через левое плечо и пошла в сторону стенаний.
Глава 7
Навьи топи… Веселина задумалась. Такое название местности предупреждало о смертельной ловушке. Даже по отдельности это слова нагоняли на любого человека страх, а вместе звучали как западня, из которой нет выхода. Навьи – опасные существа, рожденные миром мертвых, враждебно настроенные против живых людей. В деревне нередко ходили слухи о том, что и к домашнему скоту они не добрее, чем к людям.
Жили навьи в самых темных и страшных уголках леса, как можно дальше от людей, и не щадили никого, кто заходил к ним.
Веселина знала это, она сердцем чувствовала опасность, но ничего не могла с собой поделать: пройти мимо плачущего было выше ее сил.
Слыша плач, она непременно каждый раз кидалась на помощь, помня о том времени, когда сама стояла маленькая и одинокая в кругу крестьян, обступивших ее и поносивших самыми бранными словами за то, что от скуки завязала в