Совесть палача. Игорь Родин

коллеги, шла по всей колонии. И попадать в его медвежьи лапы никому из зеков в здравом уме не хотелось. Особенно, если они не страдали от недуга, а просто решили «закосить», отдохнуть в «больничке». Мантик и болезных мял, спринцевал и ректоскопировал нещадно, так, что они только ухали и гыкали под хруст собственных костей, а уж симулянтов просто на дух не переносил. Вычислять он их умел феноменально, и когда какой-нибудь залётный «косяк», пренебрегший предупреждением об опасности, попадал ему в руки, для майора Манина начиналась счастливая пора. После его терапии здоровый зек выползал с таким видом, будто только что сбежал из застенков НКВД, по пути разгрузив пару вагонов с кирпичами. И несколько кирпичей свалились на него неоднократно.

      Поговаривали, что его тяга к наказанию не просто из чувства справедливости. Доктор Манин – скрытый садист. Не знаю, возможно. Чувство юмора у него своеобразное, но со мной он держится корректно и вежливо. Хотя, нет-нет, да проскакивают в его суждениях или бессознательных действиях тревожные нотки. Он уже несколько раз мне невзначай намекал о том, что, к сожалению, его не допускают до процедуры «исполнения». Уж он бы не колебался и не стеснялся. Вроде в шутку, а мурашки у меня по коже непроизвольно пробегали. Я видел его глаза в тот момент. И в них не искрились лучики смеха. Глаза его за стёклами модных очёчков в тонкой серебряной оправе оставались стеклянными и тусклыми, как у чучела крокодила.

      Второй – прокурор по надзору. Он из смежного ведомства. Прокуратура по протоколу присылала своего представителя, чтобы он лично убеждался, что мы «исполняем» именно того, кого должны. То есть настоящего преступника. Они там думают, что мы спим и видим, как бы с тем преступником договориться, чтобы он нам вместо себя подсуетил подставного, а нам от щедрот отсыпал миллионы, чтобы потом выйти тихо и без помпы на свободу с чистой совестью. Бред, конечно, но прецеденты возможны. Не в нашей богадельне, а вообще, в целом по нашей широкой родной стране.

      Этот – старый знакомый, Костя Воробьёв. Стоит, светит синими погонами на таком же кителе. Целый советник юстиции, по-нашему – подполковник. Хороший малый, моложе нас, но правильный. Жизнерадостный, принципиальный и прямолинейный. Он искренне ненавидит всю ту человеческую накипь, с которой нам приходится иметь дело, и воспринимает каждую казнь, как акт наивысшей справедливости. Но, в отличие от сопяще-возбуждённого, покрывающегося капельками пота Мантика, смотрит на процесс холодно и отстранённо. Будто на стройке следит, как дизель-молот вгоняет в землю сваю. Его пару раз подменял какой-то блёклый худой тип с мокрым носом и оттопыренными ушами, но такие мероприятия Костя пропускает только по крайней необходимости. И в отличие от типа имеет всегда румяный вид и залихватские гусарские усы. Я думаю, он был бы не прочь сам привести приговор в исполнение, только в пику Мантику, он об этом даже не заикается. Никогда. Принципы!

      Кстати,