А вот третий, Петр Громов, заполнил всю ее душу. Она полюбила его. Не за то, что он был богат, а за его доброту, порядочность, щедрость, неравнодушие. Такого человека, как Петр, она никогда не встречала. Разрыв с ним она страшно переживала. Но, в конце концов, поняла, что это к лучшему. Они не подходили друг другу, и появление Беллы расставило все на свои места.
У Томки в семье продолжались скандалы. Ее родители вышли на пенсию и, учитывая то, что дочь закончила обучение и может сама заработать себе на жизнь, перестали высылать ей деньги. Они сами сейчас вынуждены экономить, чтобы прожить на нищенскую пенсию. Денег в семье стало еще меньше. Денис метал молнии, обвиняя жену во всех смертных грехах, но сам идти работать не хотел. Даже мысль такая не посещала голову поэта. Однако запросы у него были королевские: чтобы в холодильнике – вкусненькое, чтобы дома – идеальный порядок, чтобы рубашки наглажены, брюки отутюжены, чтобы пивко холодненькое – каждый день. Томка искала работу и, наконец, ей повезло. Ее взяли на частное предприятие технологом. Работа, конечно, не женская, но оклад хороший.
10 июля Сенька начала свою трудовую деятельность. В городе стояла страшная жара. От духоты не спасали даже кондиционеры. Люди старались посидеть в тенечке, у фонтанов, попивая воду из бутылок. А что делать тем, кому с девяти до шести сидеть в помещении?
Учитывая вышесказанное, Сеньке пришлось одеться полегче, более открыто, а, значит, более откровенно. Она надела светлые бриджи, босоножки на невысоком каблуке и свою любимую маечку с «папулей». Так она предстала перед главным инженером завода – Дмитрием Степановичем Прохоровым.
Тот без энтузиазма разглядывал смазливую девчонку, которую навязал директор, вместо уволившейся пенсионерки. Он лелеял мечту, что возьмет на это место нормального мужика, а пришлось взять эту ненормальную в майке. По одному ее внешнему виду он решил, что она, как все симпатичные бабы, дура и разговаривать ему с ней не о чем, только время терять.
Он вызвал непосредственного Сенькиного начальника:
– Вот, Егорыч, забирай. Новый твой работник, работница, – он сделал ударение на последнем слоге, – введи в курс дела, познакомь, посади, короче, идите. Все.
Настроение у него было, как говорится, ниже плинтуса. Да, поставил его Иван Сергеевич в положение, ничего не скажешь! Говорят, он спит с ней, а отдуваться за эту дуру ему придется.
Егорыч, немолодой человек, толстый и смешной, руководитель группы, познакомил Сеньку с тремя сотрудниками. Двое мужчин, около пятидесяти лет, равнодушно взглянув на новенькую, снова принялись за работу. А третья, женщина неопределенного возраста, но явно далеко за тридцать, проявила к Сеньке неподдельный интерес.
– Ты, милочка, сюда попала благодаря Ивану Сергеевичу?
Сенька