Когда мы триумфально вплывали в открытый главный портал Собора, раздался колокольный звон – низкие гулкие звуки довольно символично обозначили начало моей французской истории. Очень хочется, чтоб из неё вышла книга.
После осмотра Собора Парижской Богоматери мы с Эммой пошли гулять вдоль набережной Сены.
– К Эйфелевой башне! – наметил я цель прогулки.
– Ты уверен? – нерешительно спросила Эмма, неловко взмахнув рукой, так что розовая юбочка зазывно запорхала, открывая жилистые ноги.
– Да тут до башни рукой подать! – вскричал я, вскинув руку в сторону творения Эйфеля.
До Эйфелевой башни мы не дошли. Магическая красавица-башня манила нас издалека, но никак не приближалась. Я по честности устал и еле тащил ноги. А Эмма, на удивление, двигалась по-прежнему бодро, прямо как солдат, совершающий марш-бросок. Когда по моему хотению мы свернули с набережной и по мосту Согласия вышли к площади, я буквально простонал:
– Если не сяду, то упаду!
– А я голодная как волк! – призналась виноградная царица.
Мы не стали привередничать и уселись в первом попавшемся, довольно симпатичном кафе передохнуть и пообедать.
Рядом за столиком сидела русская пара довольно зрелого возраста. Они громко разговаривали друг с другом, как, бывает, в маршрутке кто-то громко говорит по телефону, заставляя всех пассажиров слушать про его дела. Мужчина фотографировал свою даму, вскакивая с места и устраиваясь между столиками. Оба крутили головами, он указывал пальцем то влево, то вправо. В это же самое время они поедали мороженое – не лакомились, не ели, а именно поедали, будто это нечто сверхделикатесное, что бывает на обед один раз в жизни.
«Руссо туристо» – это совершенно удивительный вид туристов. Никогда не бывавший за рубежом российский гражданин превращается на чужой земле в ребёнка, попавшего в волшебную страну, в зазеркалье, не иначе. Он ведёт себя наивно и непосредственно. Само пребывание по ту сторону границы для него настолько событийно, что он, избранник Судьбы, чувствует себя королём – тут всё для него! Он шагает, дышит, рассматривает и воспринимает чужестранную реальность как нечто запредельно необыкновенное. Он расслабляется и плывёт по волнам нахлынувшего настроения, он никому ничего не должен, он отдыхает, наслаждается свободой, и ему хочется всё вокруг потрогать, попробовать на зуб, сожрать взглядом, впитать саму заморскую атмосферу. Эх, донести бы её до дома, родных и знакомых. Пусть они завидуют!
Вся эта фигня касается и меня. Я здесь чувствую себя мальчишкой, хотя по возрасту должен уже быть отцом семейства…
6. Первый блин комом (1 июня)
Виктория летела в Париж транзитом с пересадкой в Цюрихе.
– Ты ещё и в Цюрихе побываешь! – с завистью проговорила Ленка, держа в руках авиабилет подруги.
– Ты невнимательна, Элен. В Цюрихе пересадка длится всего сорок минут, – поправила Вика. – В лучшем случае успею швейцарского