– Уверен, что ты обходишься с ними по чести и справедливости. Хотя если бы прилежно училась, наверняка получила бы повышение и тебе не пришлось бы отвечать за этих возмутителей спокойствия.
Вэйвэй не обращает внимания на его укоризненно сдвинутые брови.
– А как ваша работа? Все получилось? – Она спрашивает как бы между делом, но внимательно наблюдает за собеседником.
Он отворачивается и молча смотрит на стелющиеся за окном луга.
– Думаю, такой старик, как я, заслужил право немного отдохнуть, – произносит наконец Профессор. – После всего случившегося.
Он поворачивает голову к Вэйвэй, но застывает, ничего больше не сказав. Его взгляд устремлен к двери. Там, оглядывая вагон, стоят двое мужчин. Они одеты в черные сюртуки; фалды, если смотреть под определенным углом, напоминают крылья.
– А вот и наши предвестники несчастий прилетели, – вполголоса говорит Профессор.
Об их появлении возвещает позвякивание пряжек на черных лакированных туфлях европейского фасона. И это единственная эффектная деталь: во всем остальном они такие же неприметные, как и прочие клерки компании: темные сюртуки, металлические оправы очков и безжизненные улыбки.
Официально Ли Хуанцзин и Леонид Петров именуются консультантами, но команда называет их просто Во́ронами. Работая в паре, как все их коллеги, китаец и русский поддерживают равновесие, о котором так тщательно заботится совет директоров в Лондоне. Они говорят на сухом, тяжеловесном английском, как принято в компании, и Вэйвэй обычно забывает начало фразы еще до того, как та будет договорена. Позвякивая пряжками, Вороны знай себе клюют и поезд, и команду. Даже капитан не может отделаться от консультантов, хотя Вэйвэй замечает, что им не нравится, когда она смотрит них с такой же ледяной вежливостью, как и они сами.
Однажды в середине рейса, когда Вэйвэй неслась стремглав по коридорам, задерживая дыхание в тамбурах (и воображая, будто ядовитый воздух Запустенья прокрался в поезд), она столкнулась с одним из Воронов. Вэйвэй отшатнулась, но он схватил ее за плечо:
– Куда это ты так несешься?
Он казался необычайно высоким, и она не видела его глаз за очками, лишь отражавшими ее саму. Обычно Вэйвэй старалась поскорей улизнуть от Воронов. Их сдвоенность беспокоила ее, хотя она не смогла бы объяснить почему. Но в этот раз перед ней был только один Ворон, и она почти поверила, что он способен выпростать двойника из собственного тела, как еще одну конечность.
Он наклонился, опустив руки на колени, и расплылся в улыбке, напугавшей Вэйвэй сильнее, чем любая вспыльчивость стюарда.
– Так кто же ты, «дитя поезда» или дикое создание Запустенья, чтобы так бегать? Раз уж служишь в Транссибирской компании, то должна вести себя соответственно.
Она смотрела на Ворона, не в силах произнести ни слова.
– Что случается с теми, кто не соблюдает наши правила?
Он подвел ее к ближайшей двери тамбура, за которой находилась маленькая камера с другой