Один единственный раз, она решила соврать о плохом самочувствии и поваляться дома, так как голова с похмелья болела дико и хотелось отлежаться. После того, как застала своего жениха Славку с девицей по вызову, ей нужно было эмоционально расслабиться, вот она и расслабилась. Затем позвонила Павлу Сергеевичу и наврала про больной желудок, на что сразу же получила ответ:
– Я всё понимаю, Надежда, но в твоём случае, тебе поможет только работа. Так что вставай под холодный душ и бегом! У нас тут ЧП, срочно нужна твоя помощь!
Наде стало стыдно за вранье, и она осталась благодарна Павлу Сергеевичу за то, что он тогда не дал ей расклеиться. В итоге боль от предательства, постепенно сошла на нет. Однако, всё равно возникает вопрос – как он узнал? Она же никому об этом не говорила, да и Слава был на работе немногословен, терпеть он не мог сплетен и всячески скрывал их связь.
Старший следователь уложилась за десять минут. Наскоро собрала длинные светлые волосы в хвост на затылке, умылась и, нацепив джинсы и тёплый кашемировый серый свитер с горлом, уже стояла в прихожей, ища ключи от своего маленького джипа Suzuki Jimny. Ехать до места преступления по просыпающейся Москве было минут сорок. Как только она припарковалась на стоянке парка, Славик подбежал к машине.
– Привет, отлично выглядишь – начал он свои подкаты.
– Отстань! – ответил Надежда, отмахнувшись от незадачливого ухажёра – Докладывай по протоколу.
– Ох, Надя, Надя, зачем ты разбиваешь мне сердце? Ну ладно, молчу! Итак, проникающее колото-резаное ранение грудной клетки с повреждением сердца. Есть предположение, что жертва нанесла его себе сама. Судя по характеру нанесения, одним ударом сразу пробила грудную клетку. Похоже на ритуальное самоубийство.
– С чего ты так решил?
– Свечи! Сама увидишь.
Место преступление, а именно, заброшенный ресторан, было оцеплено полицией. Около трупа уже работал фотограф Никитос, а рядом с ним, заломив руки за спину, стоял с непроницаемым лицом Павел Сергеевич.
Надежда подошла поближе. Жертвой оказалась красивая девушка с длинными волосами, что разметались по земле чёрными локонами. В левой части груди, у неё торчал старинный нож с серебряной рукоятью, а вокруг были чёрные потухшие свечи, расставленные аккуратно по овалу, внутри которого лежало тело.
– Земля рыхлая. Было ли ещё что-то, кроме следов жертвы? Здесь же явно кто-то побывал? В чём самоубийца притащила свечи? Где сумка? Где её вещи?
– Ничего не найдено, следы есть, но уже за пределами руин, как будто кто-то тащил тело девушки – доложил Вячеслав, – и по характерным признакам, следы от явно мужской обуви.
– Но раз так самоубийство у нас отпадает. Тут как минимум доведение, а скорее всего – классическое убийство.