КТО НЕ ПОМНИТ СВОЕГО ПРОШЛОГО ОБРЕЧЁН ПЕРЕЖИТЬ ЕГО ВНОВЬ.
ЧЕРЕЗ
ДВАДЦАТЬ СТОЛЕТИЙ
ГЛАВА 1
Кельт сражался, а гунны уже начали грабить и хватать женщин. Он поразил последнего врага и развер-нулся, ища с кем ещё скрестить меч, когда рядом про-бежал гунн с девушкой на плече.
– Помогите! – пытаясь вырваться, выкрикнула девушка, вряд ли осознавая всю бессмысленность своего призыва, город был практически захвачен, а вокруг царило разнузданное насилие.
Но вот девушка повернула голову, и Кельт ещё сам не понимая, что делает, инстинктивно выхватил из-за пояса топор и метнул оружие в союзника. Тот рухнул, как под-кошенный, а Кельт рванулся к девушке, одной рукой под-нял её, другой выдернул топор и хотел быстро покинуть это место в надежде, что в суматохе никто ничего не заметил. Однако воин просчитался..
– Он убил сотника! Он убил сотника! – раздались негодующие крики. – Этот Кельт предатель! Убить его!
И с добрый десяток соплеменников убитого гунна, забыв на время про грабёж, с обнажёнными мечами со всех сторон бросились на него.
Закрывая собой девушку, Кельт нанёс несколько быстрых и точных ударов немедленно отправивших наиболее ретивых подчинённых сотника вслед за ним. Заметив краем глаза какую-то дверь, он пинком открыл её, затолкал девушку и, оставив один из мечей в брюхе очередного противника, последовал за ней.
Схватив спасённую за руку, ломя голову Кельт сломя голову понёсся по залитым кровью улицам, не обращая внимания на разворачивающийся вокруг классический кошмар. Преследователи отстали, и им удалось благополучно выско-чить из города.
Кельт остановился только в лесу, что на счастье начи-нался сразу за городскими стенами. Усадив пребывавшую в прострации девушку под дерево, он присел рядом.
– Теперь можно передохнуть. Пить хочешь? – протянул он незнакомке баклагу с вином.
Та автоматически отхлебнула.
– Почему ты мне помог? – ещё явно не веря в спасение, спросила девушка.
– Сам не знаю, ты так кричала, – ответил Кельт, и бесцеремонно взяв рукой девушку за лицо, чуть повернул его в сторону. – Ты кажешься мне знакомой. Хотя этого не может быть, ранее я не бывал в этих местах. У тебя есть поблизости родичи?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Ты хочешь меня отпустить?
– Если тебя оставить, эти дикари потребуют возвраще-ния добычи. И тогда тебе конец они, как правило, наси-луют своих пленниц до смерти.
Девушка вздрогнула.
– И как ты сам вернёшься назад?
– Может, и не вернусь. Что мне мешает уехать вместе с тобой, поселиться в дружественном племени и взять тебя в жёны? – усмехнулся Кельт. – Ты действительно очень красивая и, – воин повернул голову прислушиваясь. В этот миг сильный удар по голове погрузил его в темноту.
Пока Кельт находился без сознания, на него по иронии судьбы наткнулись те самые гунны, с которыми он сце-пился из-за девушки и, вместо того, чтобы убить на месте, на радостях поволокли на суд к Аттиле.
Кельт пришёл в себя в самом начале ночи от боли в связанных руках. Он медленно открыл глаза и обнаружил, что лежит в неглубокой яме. Боль от удара нанесённого той сумасшедшей девчонкой, заглушалась тугими путами и ноющей болью в боку, куда во время боя пришёлся удар вражеского меча.
Кельт перевернулся на спину и упёрся немигающим взглядом в звёздное небо, оно с самого детства завора-живало его, красота и величие звёзд разительно отли-чались от жизни на земле. мые кочевники с которыми он сцепился из-за девушки. он.
Итак, что ждёт его в дальнейшем, спросил он сам себя. Вопрос впрочем, был скорее риторический, Кельт был воином и хорошо знал жёсткие порядки, царившие в этой сборной и непомерно жестокой армии. За неповиновение
и драки при дележе добычи всегда следовало наказание в виде мучительной смерти, тем более он убил нескольких соплеменников самого хана.
За Кельтом пришли, когда солнце поднялось уже высоко и это были воины из числа телохранителей Аттилы, а значит, его ожидает суд самого хана.
Кельта провели по улицам города, на которых во множестве лежали убитые мужчины, женщины, дети – голые и изувеченные тела, наглядные последствия торжества победителей. Кельт прикрыл глаза, он был воин, но всей душой ненавидел, что творилось после боя.
Хан сидел на троне на городской площади, с невоз-мутимым видом выслушивая какого-то просителя. Практически рядом с ним стояли два десятка кольев с наса-женными на них людьми. Слышались стоны и проклятия, тела казнимых извивались, но на это никто не обращал внимания, а вот Кельт против собственной воли задержал взгляд на этих мучениках. Он не был трусом, но мысль, что и ему скоро предстоит присоединиться к этой ком-пании, заставила на миг остановиться его сердце.
Кельт ещё не достиг