– Пересмотрел, – признаётся, глядя на меня исподлобья виноватым взглядом.
Тут же отворачиваюсь, потому что стараюсь игнорировать любое внимание со стороны зама. Я не настолько глупа, чтобы не замечать то, как Быстрыкин ко мне относится. Год назад, когда я родила сыновей, он даже предлагал съехаться и расписаться, но тогда мы договорились что либо будем просто друзьями, либо перестанем общаться вовсе.
Конечно, без его поддержки мне пришлось бы туго, но это лучше, чем соглашаться на отношения с человеком, который тебе безразличен.
Коля поклялся, что не будет посягать на мою честь, однако стоило мне сегодня появиться в офисе, и я поняла, что всё ещё небезразлична ему.
– Что делать-то будем? – Николай присаживается рядом и как бы невзначай пытается накрыть мою ладонь своей рукой.
Едва касается кожи, и в этот миг дверь в кабинет открывается, а на пороге опять возникает Андрей. Он окидывает нас высокомерным взглядом и задерживается на руках.
Тут же выдёргиваю свою ладонь из крепкого захвата Быстрыкина и опускаю её под стол. Чувствую себя преступницей, хоть и не сделала ничего плохого.
– Ставим здесь! – голос бывшего гремит подобно раскату грома, а жестом руки он властно указывает в сторону противоположного от меня угла.
Астахов отходит в сторону, а из дверей появляется парочка грузчиков в соответствующей форме. Они заносят в мой кабинет офисный стол и ставят его там, где приказал Андрей.
Отлично, у меня нет слов!
Кабинет и без того достаточно тесный, мы ведь давно сменили шикарный офис в центре на помещение поскромнее, а тут ещё этот со своими порядками.
Конечно, по праву, весь бизнес и так принадлежит Астахову, я это понимаю и ни на что не претендую. Но и он не явился ко мне за разводом и разделом имущества, сам устроил этот цирк с «помню – не помню» и покупкой доли бизнеса. Так что пусть теперь не возмущается, я терпеть не стану.
– Почему бы вам, Андрей Анатольевич, не расположиться в соседнем кабинете? – намекаю на помещение, которое занимает заместитель.
Уж лучше пусть Коля со мной в одном кабинете работает, чем предатель этот.
– Я хочу расположиться здесь, – произносит неторопливо и делает несколько плавных шагов в мою сторону. – Рядом с тобой, – практически выдыхает мне в лицо, раздражая своей близостью.
От его наглости и хамоватого бесцеремонного поведения у меня всё клокочет внутри. Ладонь начинает гореть от желания ударить по самоуверенной роже, чтобы стереть эту слащавую улыбку навсегда.
Быть может, так и стоит поступить? Глядишь, и сразу память вернётся.
– Ты же не против, Мар-та? – будто специально растягивает гласные в моём имени, чтобы окончательно вывести из себя.
Нервы, словно натянутая до предела струна старой гитары, на которой так любил играть по вечерам мой муж. Он проворно управлялся с инструментом, а сейчас, кажется, пытается отработать