Как уже упоминалось, в первые дни Таня практически не могла находиться в группе: через одну – две минуты совместных заданий у неё начиналась истерика и, чтобы не допускать развёртывания истерического приступа, её приходилось отпускать сначала на стульчик, а затем в коридор, где она в полумраке приходила в себя, и, либо возвращалась обратно самостоятельно через пять – десять минут, либо я приводила её, удостоверившись, что она успокоилась. За разминку, которая у нас длилась максимум полчаса, она выходила в коридор до десяти и более раз. Постепенно продолжительность пребывания её в группе увеличивалась, количество уходов в коридор стало уменьшаться, девочка начала проявлять интерес к Аслану и, особенно, к Еркену.
Не меньше усилий пришлось затратить на то, чтобы привести в норму пищевое поведение Тани. Как уже упоминалось, рацион её состоял преимущественно из хлеба с маслом, печений и других хлебобулочных изделий. Иногда она могла съесть особым образом приготовленную мамой курочку или плов, но в последнее время отмечалась тенденция к всё большему сокращению набора продуктов и блюд. Она не ела ни каш, ни супов, ни овощей, ни фруктов, из молочных продуктов употребляла только кефир и йогурт. Как следствие, у девочки отмечались тяжелые запоры с кровью. Чтобы приучить Таню к нормальному питанию в течение месяца её приходилось держать буквально голодом. Приходилось действовать примерно следующим образом. Мама ей давала утром кефир или йогурт. В группе, когда приходило время обеда, Таня обычно ничего не ела. Её любимые хлеб с маслом я ей, конечно, не давала, и она оставалась голодной до ужина. На ужин я разогревала её обед, но она опять отказывалась его кушать. В итоге, мама забирала его с собой в контейнере и предлагала на ужин дома. Таня опять категорически отказывалась есть, и на следующий день всё повторялось сначала. В выходные дни мы делали некоторое послабление, однако, мама после моих разъяснений тоже стала гораздо жестче относиться к вопросам питания.
Так продолжалось где-то месяц. Очень хорошо помню момент, когда у нас произошел прорыв. В тот вечер на ужин мы кушали морковные котлетки. Аслан уже давно ел всё, что ему давали, Еркен к этому времени тоже кушал с удовольствием почти всё. Они вдвоем уплетали аппетитно выглядевшие оранжевые румяные котлетки со сметаной. Перед Таней стояла её тарелка. Она какое-то время внимательно смотрела на неё, потом резко придвинула к себе