Мангуст действительно стоял в раскорячку в нескольких метрах от Сергеева, как Умка себе и представлял, только поднята вверх у него была одна рука – вторая так и свисала вдоль туловища плетью. И еще: в отличие от воображаемого, настоящий Андрей Алексеевич медленно, словно локатор, поворачивался вокруг своей оси. В здоровой руке он сжимал нож, но лезвие его было абсолютно черным – на стали не играли отблески неверного света. Сергеев знал это оружие – кривой, загнутый полумесяцем клинок с двумя режущими кромками бритвенной остроты – Мангуст привез его из Индонезии много лет назад и на спор легко рассекал им подброшенный металлический рубль.
Вода с журчанием обтекала сухощавое тело куратора – звук был отчетливо слышен, несмотря на могучее гудение, раздававшееся из темного жерла туннеля. Там, в нескольких сонях метров, в неспешное течение грязной воды вливались несколько бурных потоков из соседних веток. Здесь же было сравнительно тихо, и Сергеев понял, что Мангуст, зная, что Умка не станет фыркать и отплевываться в момент выныривания, все же, скорее всего, старается сориентироваться по звуку: изменения фона можно было расслышать. Словно в ответ на мысли бывшего кадета, Мангуст вдруг прянул в сторону, качнулся, рука его, сорвавшись с места, описала дугу, и Умка едва успел рухнуть на спину, отдаваясь течению – черный, кривой, как львиный коготь, клинок просвистел в сантиметрах от его лица и едва не вспорол шею и грудь. На вторую атаку Сергеев не успел среагировать, он еще и не вынырнул, когда почувствовал касание к предплечью и легкое жжение от бицепса к плечу. Михаил забился, словно пойманная рыба, исполнил под водой замысловатый кульбит, нырнул и поплыл по течению над самыми шпалами, стараясь не появляться на поверхности так долго, сколько хватало сил, старательно загребая мутное месиво здоровой правой и стремительно немеющей левой рукой.
Он вынырнул, когда грудь почти лопалась от задержки дыхания, еще чуть-чуть и перед глазами побежали бы красные круги. Несмотря на то, что Умка плыл по течению, от платформы ему удалось отдалиться метров на двадцать, не более. Одно было хорошо – Мангуст нырять не решился, а бежал за ним и отставал на добрых метров пять, но что такое пять метров для находящегося в боевом трансе профессионала? Сергеев бросился ему навстречу, подставляя под удар клинка ставший бесполезной болванкой «Макаров». Лязгнуло железо, Умка развернулся вокруг своей оси, метя ребром ладони в открытый затылок Мангуста, но, естественно, не попал. Андрей Алексеевич легко ускользнул из-под удара, да и сам успел отмахнуться лезвием, но тоже промахнулся. Паузы не случилось, наоборот, последовала следующая стремительная атака. Умка едва успел заблокировать два колющих выпада и чуть не пропустил режущий взмах, не заметив переворот клинка, проделанный Мангустом за доли секунды. Работать ногами, находясь по грудь в воде, было невозможно, но к счастью, это делало невозможным и мгновенные сближения