– Здесь что-то вроде калитки, перемотанное проволокой. – Произнёс Рома. Он подошёл и дёрнул её. – Даже сейчас каким-нибудь детишкам не составит труда открыть её и подняться наверх.
Меня замутило.
Я закрыла глаза и представила, как Мика поднимается по заржавевшим балкам всё выше и выше, как скользят подошвы его кроссовок, и как дрожат напряжённые пальцы.
– Я бы ни за что туда не полезла. – Прошептала Софья, глядя на вершину.
– Там небольшая площадка, смотри. – Указал Ромыч. – В детстве мы считали крутым того, кто мог добраться туда. Когда я впервые сделал это сам, то долго сидел на вершине, смотрел на лес и озеро, которым не было границ, и хотел запомнить это ощущение навсегда потому, что точно не было известно, хватит ли у меня духу забраться туда ещё раз.
– Не будь она скользкой и ржавой, не так уж и страшно. – Сказала сестра.
– Да, сейчас она не кажется такой уж высокой, и я уж точно не стал бы выбирать её, чтобы покончить с собой. Высока вероятность упасть, сломать позвоночник и остаться на всю жизнь… – он осёкся, посмотрев на меня. – Ну, вы поняли мысль. Это как упасть с третьего или четвёртого этажа: есть шанс, что покалечишься, но останешься в живых.
– Молчал бы лучше. – Толкнула его Софья.
Я закрыла глаза и представила ночь, которой всё случилось. Мика пришёл сюда, значит, это место было важным для него. Почему? Он никогда не говорил мне, что был здесь. Обычно тут собирались старшеклассники. И даже я однажды была тут. Осенью. Сидела у костра на берегу. Оттуда до вышки было метров пятьдесят, и мы видели, как несколько парней залезали туда, чтобы выкурить косячок.
– Тебе плохо? – Тронула моё плечо сестра.
Я вздрогнула.
– Нет. Просто думаю, зачем он мог полезть туда, и кто оттуда его мог столкнуть.
– Столкнуть… – Ромыч воззрился на вершину вышки, а затем проследил взглядом вниз, до неприглядного тёмного пятна, въевшегося в камни и песок, будто мысленно рассчитывая траекторию. – Хм. Я не берусь что-то утверждать, но парнишка с одинаковой вероятностью мог приземлиться здесь по обеим из перечисленных причин. – Он изобразил удавку на шее: – В смысле, если он себя сам. Ну, того. Или если ему помогли.
– У него нет врагов. – Уверенно сказала я.
Парень собрал свои кучеряшки в хвост и завязал его узлом, а затем двинулся к калитке:
– Что бы могло заставить меня лезть ночью на вышку? – Он подёргал петли, затем размотал проволоку и открыл калитку. – А что, если меня позвали сюда?
– Кто? – Двинулась за ним Софья.
– Тот, кто собирался поговорить со мной тет-а-тет или передать что-то.
– Считаешь, он пришёл сюда купить наркотиков?
Ромыч обернулся и смерил сестру хмурым взглядом.
– Передать сообщение!
– Рассказать тайну? – Она сузила глаза и бросила на меня загадочный взгляд.
– А это что? – Вместо того, чтобы повторить путь Мики и начать забираться