А у нас, где уж при таких великих делах и задумках качеством продукции заниматься. Вот и затерялись некоторые второстепенные вопросы среди судьбоносных, в том числе и этот. Ушли на второй план. Хорошо, что народ наш терпеливый и ко всему привычный. Удивительный, скажу я тебе, Маня, мы народ. Жизнестойкий. Остальные народы против нас недоразвитые какие-то. Умственные пигмеи. Скажу так: будь эти испорченные цивилизацией люди на нашем месте, вряд ли бы они выдержали такую напряжённую жизнь. Огорчились бы, растерялись, наверное. Стали бы пороть горячку – и конец их популяции. А мы нет. Нам с правительствами бороться – не привыкать. У нас вся история в смутах и волнениях проходила, с короткими перерывами на отдых и восполнение потрёпанного генофонда. И вновь возрождалась нация, укрепляясь и мужая на каждом витке колеса истории. Это только в последние годы борьба стала тихой и ненавязчивой.
Вспоминаю, как-то в прежней молодой жизни довелось мне бесплатную лекцию посетить. Ты знаешь, Маня, лекции иногда очень толковые бывают и поучительные. Лектор рассказывал о тех далёких советских временах, когда он бывал за границей в составе различных делегаций по обмену социалистического опыта на капиталистический. Как ни странно, но столь неравноценный обмен всё же произошёл, только капиталисты этого ещё до конца не поняли. Так вот, там ему приходилось принимать участие в различных полемиках и дебатах, поскольку говорун был замечательный и мог переспорить кого угодно и по любому вопросу. В ходе острой полемики, тамошние политики задали нашему специалисту каверзный вопрос. Вы, говорят, народ умный, толковый. Композиторов, писателей, художников и другого талантливого народа среди вас такое великое множество, что, может быть, даже столько и не надо для нормального развития нации. Зачем же, спрашивается, вы таких руководителей выбираете, что потом сами же и недовольны? Или что-то в этом роде, но смысл такой. Как там лектор вышел из столь щекотливого положения не помню, но если бы меня спросили, я бы так ответил. А разве это мы их выбирали? Где-то, может быть, иностранцы, и выбирают себе руководителей, а наши – они сами как-то выбирались. Обходились без помощи народа. Это сегодня мы – электорат! Это сегодня делают вид, что с нами советуются по разным пустякам. А раньше ничего подобного и не предвиделось. Как-то так получалось, что они сами по себе существовали, а мы сами по себе. И пошло-поехало. Они закон, а мы его обходим справа, они второй, а мы его слева, – Нищета азартно продемонстрировал сказанное руками. – Они третий, а мы его и не замечаем вроде. Как будто нет его совсем, закона этого. Не знаю, как в других странах, а у нас так национальное самосознание формируется.
Вскочив, он в волнении закружил по квартире.
– Я