– На лодке?
– Можно на лодке.
– Или на Звони́ху?
– Да куда душа попросит, туда и пойдём.
Юрий, стоявший тут же, протяжно зевнул:
– Ладно, рыбаки, мечтайте, а я пошёл. Спать пора ложиться. – Он повернулся идти, но взгляд его упал на стоявший у столярки мешок с консервными банками. – А вот, кстати… Я ещё в прошлом году его заприметил, да только не сказал тогда ничего. – Юрий ткнул пальцем в мешок. – Там же у вас банки консервные? Только сплющенные. – Зять подошёл, попробовал мешок на вес. – Килограмм семь-восемь будет, не меньше. Это за сколько же лет вы столько накопили, а? При этом, насколько я успел понять, сами вы консервами не питаетесь, так?
– Так, – подтвердил Матвей.
– Ну вот. Где ж вы тогда столько их набрали? Значит, всё же стащили где‑то? – ухмыльнулся Юрий. – А говорите, нигде ничего не взяли.
– Ну да… Банки вот стащил, – кивнул старик.
– Ну вот видите. А зачем они вам, кстати? В металлолом сдавать, что ли, собрались?
– Может, и в металлолом.
– Вот то-то же! Так что, не надо, папаша, мне тут рассказывать. – И, назидательно помахав указательным пальцем, Юрий направился в дом, но потом остановился. – Кстати, – обернулся он к Матвею, – не примут их у вас в металлолом. Такую жесть не принимают, слишком тонкий металл, из него потом ничего не сделаешь. Так что, зря вы их… того… – И зять пошёл дальше.
– Дед, а правда, откуда у тебя столько банок этих? – поинтересовался Валерка. – Ты ж не стащил их.
– Да так… Нашёл как-то в лесу и домой вот принёс.
– А чего тогда дяде Юре так не сказал?
– Да он бы всё равно не поверил. Ладно, бог с ним, с дядей Юрой… Может, тоже в избу пойдём, а? – глянул дед на внука.
– Да светло ещё. – Валерка сел на табурет, на котором до этого сидел отчим. – Давай ещё посидим.
– Ну давай посидим. Пусть они там пока укладываются.
На деревню опускалась вечерняя прохлада. В наступивших сумерках угасли звуки дневной суеты, и только в нагревшейся за день траве по-прежнему звонко стрекотали кузнечики, а из-за того, что вокруг сделалось тихо, казалось, что стрекочут они как-то особенно громко. В стайке протяжно замычала Дочка. Амур, лежавший возле будки, вдруг вскочил и, подняв уши торчком, уставился в конец огорода.
– Кто там? – спросил его Матвей и ответил сам себе: – Кошка, наверное, ходит. Ладно, – старик поднялся с чурки и потрепал внука по голове, – пошли, а то потеряют нас с тобой.
Глава 4
Андрей с серьёзным лицом сидел в прихожей у окна, перед ним на столе стояла эмалированная кружка с чаем, в вазочке из синего стекла лежали пряники. После их посиделок с Юрием прошло уже дней десять. Тогда, на следующий день в понедельник, он на работу явился только к полудню. После того как Юрий ушёл, они с дружком Неустроевым Иваном продолжили гулеванить. Прошатались по деревне допоздна, домой Андрей заявился уже