– Борис Аркадьевич, есть минута? – звоню на мобильный.
– Да, ты что хотела?
– Я зачем вам во Франции понадобилась? Я как-то не уловила суть из переписки.
– Анют, ты давай с этим к Максу. Он в принципе прав в чем-то. По мне, так и тут бы тобой обошлись. Но ты его цифры лучше него самого знаешь. А он серьезно настроен там и клиентов найти, и инвесторов. В общем, вдвоем вы быстрей результат получите. И вообще, считай это бонусом – на солнышке погреешься. Там весной очень даже хорошо. Все, пока.
Ну да, сработаемся! Машинально отвечаю на письма. Загран, ясно, будет завтра. Маша явно бесится. Все-таки что-то между ними было. Невесело ей тогда нам двоим билеты заказывать. Вот черт, мне ж с ним в одном самолете лететь, получается. Секс в самолете. В туалете. «Мысли непристойного содержания на работе надо отгонять», – тихо шепчу я себе и возвращаюсь к бюджету и переписке с директорами бизнес-центров.
Уже семь. Я уже два часа как собираюсь зайти к Максу поговорить. На людях этого делать не хочется. Он, наверное, уже ушел. В сотый раз прокручиваю его письмо в голове – «проверка боем, ты знаешь цифры, возьмем на абордаж, прощупаем почву, как минимум пересмотрим план, исходя из реальности» и прочая лабуда. А главное, какое красноречие! Он может это сделать без меня. Я абсолютно точно там не нужна. Никогда не была на Лазурке. В Париже – да. Там красиво. Многолюдно, пробки в центре, китайцев дофига, но если знать места…
Замигал телефон. Его добавочный.
– Привет. Еще на работе?
– Да. Привет. Уже собираюсь.
– Может, заглянешь по пути, на минуточку. Обсудим поездку, – когда он говорит таким спокойным, ровным голосом, хочется согласиться на все.
– Макс, сори, я уже и так опаздываю. Ты тоже не засиживайся. Хорошо? Пока, – главное – это дружеский бодрый тон. И быстро проскочить на лестницу.
– Так, я что-то не поняла, Кать. В чем поступок-то? Он ее за счет компании тащит в Канны. Ну, круто, конечно. Но как бы – не на свои, да и напрямик ничего не сказал, – Света с Катей спорят уже минут пятнадцать на эту тему.
Я как бы ни при делах. Сижу, смотрю, слушаю со стороны. И понимаю, что ничего более прозаичного нет на свете. Девочка, мальчик, другая девочка, подруги первой девочки.
У Дины тоже ведь есть подруги – интересно, что они ей говорят. А она вообще о моем существовании в жизни Макса догадывается? Хотя, какое это существование! Может, я действительно сама себе огород нагородила. И он действительно о работе своей печется, акт дружбы, так сказать. Раз я тебя не трахнул – давай дружить! Ага! Когда я уже оставлю ту ночь. Разложить бы все по полочкам. Что это все было? Такой извращенный способ влюбить в себя очередную клушу? Или вдруг резко понял, что не хочет? Может, от меня запах был плохой? Вот бред в голову лезет. Если не хочет – зачем снова знаки внимания оказывать? Хотя, стоп – а какие знаки?