Эллен вскоре вернулась, переодела дочку, взяла на руки и принялась расхаживать с нею по запущенной комнатушке. Через некоторое время тяжелая голова, которую девочка не в состоянии была поднимать, расслабленно прильнула к плечу матери, и глаза закрылись.
– Ну вот! – полушепотом воскликнула Эллен со своей обычной сияющей улыбкой. – Теперь мы опять можем слышать собственные мысли, так что давай быстренько рассказывай, что тебе предлагают. Хорошее место?
– Не знаю, – честно ответила Каро.
– То есть как это не знаешь? Кто хоть его прислал-то?
Каро вынула письмо из кармана. Не желая дополнительно обременять сестру, у которой более чем хватало собственных проблем, да и (что греха таить) просто от стыда, она не рассказывала сестре об отказах, которые неизменно получала на протяжении последних двух месяцев. Демонстрация против нее была не настолько многолюдной, как ее показывали на фотографиях новостных агентств, но все же протестующие заблокировали главный вход в больницу, и полиции далеко не сразу удалось уговорить их расступиться. Нападки на Каро в «Твиттере», «Фейсбуке» и «Инстаграме» продолжались; судя по всему, враждебный настрой поддерживала какая-то группа, наслаждавшаяся издевательствами над доктором. Каро не делала абсолютно ничего из того, в чем ее сладострастно обвиняли клеветники, не была она и богатой привилегированной гарпией-мужененавистницей, какой ее представили в интернете. Она попыталась объяснить это в интернете, но тем самым лишь подлила масла в огонь. В больницах, конечно, знали, что эти обвинения ложны, но там возобладало мнение, что она попыталась оклеветать одного из самых выдающихся медиков страны. «С сожалением вынуждены поставить Вас в известность…»
– Каро, так откуда это предложение?
– Не «откуда». От кого. От нашего двоюродного деда.
Элен остановилась.
– Ты что? От нобелевского лауреата?
– Его самого.
– И все же откуда он взялся? И где пропадал последние пятнадцать лет? Ты же рассказывала, что он изобрел какое-то лекарство, после чего завязал с исследованиями и вроде как исчез!
– Так оно и было. Но, оказывается, он то ли управляет какой-то частной больницей на Кайманах, то ли еще как-то связан с нею и сейчас хочет, чтобы я летела туда к нему на собеседование по поводу работы нейрохирургом.
– Каро, и ты поедешь?
– Не знаю. И откуда я могу знать? Я прогуглила все, что могла, порылась на сайте АМА, но в «Гугле» об этом заведении нет ни слова, и в АМА тоже о нем не знают, и, судя по всему, оно не штатовское. С Хаггерти, поверенным, я поговорила, но обо всем, кроме зарплаты, он говорил очень уклончиво. Так что я не имею понятия, что к чему, а бросаться очертя голову в неизвестность не очень разумно, верно? – Анжелика беззвучно захныкала,